Сергей Есенин. Казнь после убийства

В конце 1925 года на станции № 2 ленинградской «Скорой помощи» работали врачи: Г. П. Благовещенский (заведующий), Н. В. Балдин, М. М. Волк, Е Б. Горенштейн (Геренштейн), О. И. Торкачева. Подозрение падает на троих из них. Почему-то из архивного хранения изъяты «личные дела» Марии Матвеевны Волк и Григория Борисовича Горенштейна — факт настораживающий. Согласны: доказательства шаткие. Третий в нашем списке — Николай Владимирович Балдин — представляет больший интерес. В сохранившейся «Алфавитной книге врачей» Ленинграда, кроме прочего, указана его временная должность: врач медпункта типографии им. Володарского, а здесь на партийном учете стояло не одно лицо, причастное к «тайне "Англетера". В 1925 году Балдин жил на «чекистской» Комиссаровской улице (д. № 55), позже (1928–1929 годы — точно) в квартире № 119 по улице Красных зорь, 26/28,—в том самом партийном доме, где отдыхал от трудов неправедных второй в Ленинградском ГПУ человек, Иван Леонтьевич Леонов, которого мы уже представляли. Соседство с ним само по себе показательно — далеко не каждый удостоится такой чести (напомним, в том же доме жил С. М. Киров). Предполагаем, Леонов лично не отдавал приказ Балдину «не поднимать шума» при виде ужасной картины в 5-м номере «Англетера», порекомендовать кому-то включить его вспец бригаду «Скорой помощи» он, полагаем, мое Кому?..

Первое, что приходит на ум, — главному врачу «Скорой помощи». Он-то в первую очередь мог, кстати, сформировать нужную для «дела» бригаду «тишайших» медиков. Ищем какие-либо биографические сведения о главвраче М. А. Месселе. Его фамилия и служебная обязанность, как и тысяч других, открыто обозначены в справочной книге «Весь Ленинград -1925».

И вот наконец-то найдены «Анкетные листы» (1937,1940) и прочие документы заинтриговавшего нас эскулапа. Из них узнаем: Меер Абрамович Мессель родился в 1893 году в городе Петрозаводске Олонецкой губернии. Отец владел портняжной мастерской, мать — модистка, имела шляпный магазин. Учился вначале Меер Мессель в Петербургском психоневрологическом институте, затем в Юрьевском университете. В его «Автобиографии» (1937) записано: «С 1918 и до 1923 года служил на фронтах в Красной Армии (Мурманский фронт, Южный фронт, под Перекопом)». Далее, там же, настораживающая пометка: «Начальник 171-го эвакуационного пункта VI Армии (Южный фронт)». Эта должность, как нам известно, — чекистская. Многозначительна следующая строчка: «Начальник санитарной части южной завесы войск ГПУ Карельского района». Явно тянуло нашего доктора к тайному учреждению. В 1922–1923 годах он — старший врач 2-го Петроградского конвойного полка войск ГПУ (в другом документе указан 3-й полк, с которым были связаны критик-чекист П. Н. Медведев, подмахнувший милицейский протокол, и другие замешанные в есенинском «деле» лица).

Оставаясь охранителем здравия гэпэушников, Мессель с сентября 1922 года возглавлял петроградско-ленинградскую «Скорую помощь». Его вполне можно назвать чекистом в белом халате. Такой служака наверняка имел связь с начальником Секретной оперативной части (СОЧ) ГПУ И. Л. Леоновым и по его сигналу (или чьему-то другому) отправил в «Англетер» «своих» людей.

Так замыкается еще одно подозрительное звено. Чекистская «скорая» промчалась по улицам Ленинграда более 80 лет назад, но только сегодня обнаруживается ее кровавый след.

…28 декабря в 16 часов тело поэта было доставлено в Обуховскую имени профессора Нечаева и в память жертв 9 января 1905 года больницу. Здесь, говорят газеты, состоялась судмедэкспертиза тела покойного. Доказано: судмедэксперт А. Г. Гиляревский вскрытие не производил, во всяком случае известный архивный акт на эту тему — фальшивка. Мы не удивимся, если кто-нибудь докажет, что вскрытия трупа вообще не было. (Есенин, судя по всему, подвергался чудовищным побоям, и уже внешний осмотр позволил бы зафиксировать надругательство.)

Правду мог знать главный врач Обуховки Виктор Романович Штюллерн, работавший здесь с 1897 года. Но вскоре после описываемой трагедии он внезапно заболел и в сентябре 1926 года умер[92]. Еще в большей степени, по службе, мог быть хоть как-то посвящен в секрет старший прозектор больницы Вячеслав Николаевич Лукин, но каких-либо «ниточек» обнаружить пока не удалось. Архив Обуховки за 1925 год почти полностью уничтожен (увы, такая же картина документального разорения и по многим другим ленинградским организациям и учреждениям той смутной поры).

Глава 10. Режиссер кровавого спектакля

Занимаясь есенинским «следствием», мы не подозревали о существовании этого человека до тех пор, пока не встретились (1995 год) в Петербурге с вдовой коменданта «Англетера» Антониной Львовной Назаровой (1903–1995), урожденной Цитес.