Сергей Капица

…Мы не знаем заранее, как и где опыт прошлого поможет нам обустроить будущую социальную жизнь. Достижения культуры аккумулируют не только исторически преходящее, но и общечеловеческое, которое выступает инвариантом, устойчивым ценностным смыслом этих достижений.

Когда изменяются фундаментальные ценности, это происходит в разных сферах культуры. Между ними всегда существует своего рода резонанс. Сергей Петрович часто отмечал эту системную целостность развития культуры, своеобразные переклички между ее различными феноменами — наукой, искусством, философией, нравственным и политико-правовым сознанием. И когда он говорил и писал о науке, он, как правило, стремился обнаружить ее широкий социокультурный контекст.

Возможно, поэтому его популярные статьи и телепередачи находили отклик у людей самых разных профессий. Они были интересны и для гуманитариев, и для естествоиспытателей. В них он выступал просветителем в самом широком и благородном смысле этого слова.

Фортов Владимир Евгеньевич,

президент РАН, главный редактор

журнала «В мире науки», академик РАН

— Прошел год, и это не так много, но как же заметно отсутствие Сергея Петровича! Говорят, присутствие хорошего специалиста для предприятия, института не заметно, заметно его отсутствие. По-моему, к нему это очень подходит.

Помню, как я впервые его увидел. Я пришел учиться в Физтех, а Сергей Петрович возглавлял там кафедру общей физики. У студентов Физтеха всегда был выбор — пойти к одному лектору или к другому. Аудитория, в которой читал Капица, всегда была переполнена. Его курс лекций был интересен тем, что он иногда переходил от стандартного изложения материала, особенно скучного, на неожиданные факты. Например, мог попросить своего лаборанта рассказать о Южном полюсе, на котором тот недавно побывал, а потом порассуждать, почему там дуют именно такие ветры или почему у пингвинов атрофированы крылья. Это всегда было импровизацией. Было ясно, что физика — его жизнь.

Он долго колебался, идти ли ему на телевидение. Насколько я знаю, его отец Петр Леонидович не советовал ему этого делать. Академик Л. А. Арцимович предупреждал, что это поставит крест на его академической карьере. Но Сергей Петрович никогда не жалел об этом. Ему было интересно. И мы пока не видим человека, который мог бы заменить его в этом деле. Это особый жанр, который редко кому удается. Пропаганда науки — чрезвычайно нужная и полезная вещь. Сергей Петрович считал, что мы должны больше этим заниматься.

Он был необыкновенно обаятельным человеком. Мы были дружны с ним, я несколько раз с большим удовольствием участвовал в телевизионной программе «Очевидное — невероятное».

Я ему очень благодарен за то, что он высказал много нетривиальных мыслей о нашей Академии наук. Эти были мысли критического содержания, он как никто видел ее слабости, особенно в последнее время. Но его критика была деликатной и конструктивной. Сергея Петровича беспокоило усиление бюрократии вокруг научной сферы. Он предлагал эффективные способы, позволяющие разгрузить ученых от бумажной вертикали, созданной людьми не от науки.

От отца и деда — выдающихся ученых — он унаследовал принцип: ставить на первое место научный результат и свободу научного творчества.

Ципенюк Юрий Михайлович,

ведущий научный сотрудник ИФП им. П. Л. Капицы РАН,

доктор физико-математических наук,

профессор кафедры общей физики МФТИ

— В 1953 году Сергей Капица был зачислен в Институт физических проблем. Петр Леонидович взял его к себе в Физическую лабораторию и поручил заниматься созданием соленоидов, создающих поля напряженностью в несколько десятков килоэрстед с большой областью однородности, которые были нужны Петру Леонидовичу для созданных им генераторов сантиметровых волн. Раньше расчетным критерием постоянства поля служило обращение в нуль достаточного числа производных поля в середине системы. Сергей Петрович обратил внимание на то, что более правильно требовать, чтобы отклонение поля от заданного в необходимом объеме было достаточно мало. Созданный Сергеем Петровичем соленоид состоял из четырнадцати секций, но в крайних секциях плотность тока была примерно в два раза больше, чем в средних секциях. Тем самым была достигнута однородность поля порядка 0,04 процента на очень большой длине. Такой успех был обязан новому подходу к созданию однородных магнитных полей. Эта работа проводилась в 1953–1956 годах.