Сергей Павлович Королев

Мрачный Королев долго не выходил из бункера. «Почему так? Где скрыто то, что срывает программу, уменьшает шанс на успех? Случайность, небрежность, преднамеренность?» Последнее главный конструктор отвергал, но и совсем сбросить со счетов не мог. Неожиданно услышанный разговор насторожил. Откровенничали между собой испытатели: «Вот мы стреляем по Луне, а где она, Луна-то? Где-то внизу, под ногами. Непривычно это — стрелять по объекту, который находится на обратной стороне Земли?»

Королев распорядился — завтра же всем стартовикам прочитать популярную лекцию на тему: «Как лететь к Луне, что такое небесная механика и какие законы учитывает космическая баллистика».

Однако истинная причина была в ином. Определить ее поначалу мешало то обстоятельство, что обломки взрывающихся ракет разлетались по огромной территории. Собрать их, исследовать было очень трудно. И все-таки кое-что «нащупали». Виной всему оказались резонансные колебания, в результате чего и происходило разрушение ракеты. Поиском решения этой проблемы занимались видные ученые М. В. Келдыш, А. Ю. Ишлинский, Г. Н. Петров. Руководил исследованиями сам Королев. В результате приняли предложение практика Л. А. Воскресенского, простое в реализации и ставшее весьма эффективным, — установка специальных демпфирующих1 устройств.

8 ноября американцы предприняли еще одну попытку запуска, но и «Пионер-2» постигла участь его предшественника. За океаном торопились, однако к следующему пуску мы подошли первыми: на Байконуре старт готовили на 4 декабря, на мысе Канаверал — на 6-е. НО и на этот раз удача отвернулась и от нас, и от них. Авария на «семерке» случилась на 245-й секунде, и уже по иной причине, а у американцев повторилось то, что было раньше: развить нужную скорость их ракета не смогла.

Очередные приготовления на Байконуре совпали со встречей Нового, 1959 года. Королев требовал от всех полной собранности и внимания. Запуск планировался на 2 января. Комплексные испытания прошли успешно, если не считать одного «боба». Неисправность быстро устранили. За несколько часов до пуска началась морось. Противная для стартовиков и опасная для ракеты. Это злило Королева. Потом он скорее почувствовал, нежели увидел перемену погоды. Начали падать редкие снежинки. Они то медленно кружились, то летели над застывшей степью, то взмывали вверх. Стало тихо. Небо вызвездило.

Неприятности начались непосредственно перед пуском. Хронометры отсчитывали последние минуты, когда не прошла команда на отвод фермы обслуживания. Тридцатиметровая стальная громадина, которая должна была отойти от ракеты и опуститься на специальную платформу, оставалась на месте. Отказали электромоторы.

Королев помрачнел. Срывался замысел, так долго и трудно решаемый многими конструкторскими коллективами. Время, которое замедлялось в предстартовый момент, вдруг словно заторопилось, оставляя все меньше и меньше минут на размышления. Заместитель Королева по испытаниям Л. А. Воскресенский дает команду продолжать отсчет и предлагает снять упор и отвести ферму, готовую упасть набок. Это был рискованный и опасный по последствиям шаг, продиктованный отчаянием. Так казалось. Королев слушал молча и сосредоточенно. Предложения и суждения вправе высказывать каждый. Окончательное решение — за техническим руководителем.

Королев понимал, какая ответственность лежит на нем. Перед ним был стартовый комплекс, который через считанные минуты мог превратиться в кладбище бетона и металла. Перед ним были люди, которые уже давно не знали передышки в работе и поверили, что сегодня они завершат задуманное. Перед ним был хронометр, который неумолимо вел отсчет. Но была еще минута. Одна минута — большего не оставалось на размышление.

Они стояли друг против друга — приземистый, плотный Королев и высокий, худощавый Воскресенский, два «технаря», на долю которых выпало решать. Каждый глубоко сознавал степень ответственности и, не полагаясь на собственное видение проблемы, внимательно вникал в контраргументы другого, мысленно оценивая их.

— Продолжайте начатое, — прохрипел Королев.

Ни на секунду не теряя чувства ответственности, он умел быстро и грамотно оценивать обстановку. В этот день ракета ушла к Луне. На этот раз получилось. Промазали немного, но вторую космическую скорость получили, систему управления проверили, от разрушительных резонансных колебаний избавились… Словом — удача.

Лишь через три месяца, заменив ракету «Тор-Эйбл» на «Юнону-2», американцы смогли пройти нашим маршрутом, но их промах был в десять раз большим.

16 июля еще одна «проба». Заправщики что-то напутали с горючим, залили в баки топливо не той плотности, пришлось сливать. Старт отодвинулся на два дня. Поначалу все шло нормально, думали, на этот раз попадем точно в цель, хотя уж очень непривычно выглядела эта стрельба. И снова неполадки на борту сорвали программу, аварийный подрыв ракеты поставил точку…