Сергей Пономаренко Знак ведьмы

Похоже, именно в общении с подругами сформировался мой нигилизм относительно сильного пола. А ведь мы мыслями и поступками формируем свое будущее!

Заиграла мобилка голосом Лолиты: «Пошлю его на…» Воз–можно, этот рингтон свидетельствовал о том, что я уже сделала свой выбор и дело лишь за малым — собрать вещички и переехать сюда, в родные, ведьмины пенаты. Тут мне в голову пришла одна интересная мысль, и я удивилась, почему она не приходила раньше? Если я стала наследницей ведьмы, то почему нельзя предположить, что теперь я обладаю ее даром? Хотя я слышала, что для этого надо быть в родстве с ведьмой. А может, это не обязательно? Никому это не известно наверняка. Не скажу, что такая перспектива мне понравилась. Мобилка буквально надрывалась, посылая его на небо за звездочкой, и мне пришлось прервать космическую одиссею и ответить.

— Ты не дома? Где ты? — услышала я встревоженный голос Егора.

Когда он в отъезде, то всегда звонит на домашний, желая убедиться, что я дома. Мотивирует это не ревностью, а моей уникальной способностью вляпываться в истории, понятно, со всякими осложнениями.

— Я дома, — возражаю ему и поясняю: — У себя дома, на Подоле.

— Зачем ты пошла туда без меня? — Его голос полон трагизма, словно я вошла в клетку к голодному льву.

— Желя голодная и не может дожидаться, когда ты вернешься из командировки.

— Я завтра возвращаюсь, — торжественно произносит он, словно клянется. — Мне тут предложили слетать на охоту в тайгу, но я отказался и завтра вылетаю. Прямого рейса нет, буду лететь с пересадкой в Москве. — И, чтобы подчеркнуть свою жертвенность, добавляет: — Конечно, было бы любопытно побывать в тайге, увидеть места, о которых только в книжках читал.

— Тогда в чем вопрос? — Я говорю это до неприличия безразличным тоном. — Оставайся и охоться. Глупо упускать такую возможность.

— Если выбирать между тайгой и тобой, то я выбираю тебя! — пафосно произносит Егор, ожидая, что я от радости расплачусь и буду восторгаться его жертвенностью.

— Ну и дурак! — возвращаю его на землю. — Когда еще у тебя будет возможность побывать в тайге? На твоем месте я не раздумывала бы и поехала на охоту.

— Даже если бы знала, что я очень соскучился по тебе? — Голос у него дрогнул.

— В любом случае! — Я категорична. — Журналист подобен губке — он должен впитывать впечатления, события, новые места.

— Ты совсем не соскучилась?

Чувствую, что Егор напрягся и затаил дыхание в ожидании ответа. Что стоит мне произнести два коротких слова, даже не подбирая интонацию: «Да, очень»?

— Скучать не приходится. Сегодня с девчонками ходила в ресторан, было довольно весело и мило — танцы–шман–цы. — Прикидываюсь дурочкой и ненавижу себя за это. Такое ощущение, что кто–то другой говорит вместо меня, а я присутствую в качестве зрителя.

— Уже поздно. Я перезвоню позже, когда вернешься домой, — говорит он сухо, как учитель, недовольный ответом ученика. Но я строптивая ученица!

— Я буду здесь ночевать. Тут классно, и на работу отсюда в три раза быстрее добираться.

— Что ты мне посоветуешь? — после долгой паузы звучит его помертвевший голос.

— Ты о чем?

— О поездке в тайгу за новыми впечатлениями.

Чувствую, что я его уже окончательно «достала».

— Конечно езжай. Привези мне шкуру медведя.

— Не знал, что ты такая кровожадная.

— Да уж, я не из «зеленых». Предпочитаю натуральную шубу искусственной.

— Хорошо, я остаюсь, — произносит Егор трагическим голосом, словно отправляется в последний путь.

Теперь по задумке режиссера на сцену должны выйти скорбящие родственники со словами утешения, а я в черном платье буду громко стенать: «Я так любила тебя!»

— Отлично! — огорчаю его. — Если у тебя все, то нам с Желей пора бай–бай. — Одной рукой я борюсь с кошкой, пытающейся взобраться ко мне на колени. Зимой это мне стоило колготок, хотя юбка была чуть длиннее, а теперь на мне чулки не из дешевых.

— Спокойной ночи! — нервно кричит Егор и отключается, прежде чем я успеваю ответить.

Почему я так с ним? Не знаю. Мы ответственны за тех, кого приручили, но в отношении Егора я еще ничего не решила. Так будет лучше для нас обоих, а в случае чего меньше переживаний.

Странно, но после разговора с Егором мне и в самом деле ужасно захотелось спать. Я даже отказалась от любимого времяпрепровождения — поплескаться в ванне перед сном. Меня шатало, глаза закрывались, едва хватило сил смыть косметику и постелить в спальне. Юркнув нагишом под одеяло, я приятно провалилась в пуховик и мгновенно отключилась.

Тик–так, тик–так! — звучание настенных часов проникло в сознание, нарушив сон, и я открыла глаза.

Через раздвинутые портьеры я видела непроглядную темень за окном, но в комнате царил странный полумрак, словно некий источник света через открытые двери в другую комнату рассеивал темноту. «Что бы это значило?» — и сердце забилось в ожидании встречи с необычным.