Сергей Пономаренко Знак ведьмы

Вдруг я почувствовала, что меня душат, и это могла быть только Мила. Еще не вполне проснувшись, я попыталась оказать сопротивление, но запуталась в одеяле. Тут я окончательно проснулась и поняла, что душит меня не что иное, как капюшон куртки, обмотавшийся вокруг шеи. В номере было темно и тихо — комары куда–то исчезли. Мила спала, по–прежнему укутавшись с головой в одеяло. Мне было очень жарко, и я сняла куртку. Подошла к двери и проверила — закрыта, ключ торчит в замочной скважине изнутри. Глядя на спящую Милу, я задалась вопросом: почему я думаю, что охотник за анкхом обязательно мужчина? Это вполне может быть и женщина. До утра я так и не поспала как следует, время от времени погружалась в полудрему и вскоре в тревоге просыпалась.

— Хорошо, что Чике–Таман уже позади; думаю наши мучения закончились. Скоро начнется степь, — обрадованно произнес Кирюша, как и я, страдающий из–за длинных ног, прижатых баулом с консервами и палаткой. — Нам еще долго ехать? Может, сделаем техническую остановочку?

— Ты еще настоящих перевалов не видел. — Василий рассмеялся. — Теплый ключ — вот это да! Трехтысячник! А вон те тучи вдали мне не нравятся. Как бы они не преподнесли нам сюрприз на перевале. Ехать нам долго и стоять тоже немало. Может, потерпишь? Уже недалеко до поселка Агач, там, пока будем оформлять у погранцов пропуск на Укок, отдохнете. Но если невтерпеж…

— Выдержу. — Кирюша вздохнул. — Хочется побыстрее добраться до места. Сегодня мы попадем на Укок?

— Это как получится, — хмуро отозвался Софрон, сидевший за рулем. — Лучше не загадывать — когда приедем, тогда и приедем.

Дорога тянется мимо подножия горы Белькенек, она буквально нависает над нами, закрывая чуть ли не полнеба. Нас окружают горы — Южно–Чуйский хребет, и остро чувствуешь рядом с такими исполинами свою уязвимость. Речка Чуя, вдоль которой мы едем, яростно пенится, закручивается вокруг черных шапок валунов, торчащих из зеленоватой воды.

— Если есть желание, можем сделать остановку и сходить к курганам–могильникам, а оттуда к пещерам, где есть древние изображения животных. Там несколько лет работали археологи, — предложил Василий.

— Там нечего смотреть — кучка камней, по высоте меньше, чем мне до пояса, — хмуро возразил Софрон, видимо, считая свой рост эталонным. — Лучше поберегите силы до Теплого ключа.

Я открыла было рот, чтобы поддержать Василия, не из–за того, что горела желанием все это увидеть, а из–за интонации Софрона. Именно она вызывает желание возражать и предлагать противоположное, не вникая в смысл сказанного им. Но благоразумие и усталость взяли вверх — после длительной зубодробильной дороги выйти из авто и куда–то лезть по скалам было выше моих сил.

— Было бы любопытно взглянуть, — неуверенно согласился с Василием Кирюша.

— У нас другая цель, а эта задержка лишь приведет к тому, что мы сегодня не доберемся до Укока, — сказала, как отрезала, Мила.

— Мы не в гонках участвуем, кто быстрее доберется до Укока, — с нажимом произнес Саша. — И соперников у нас нет. Поэтому мы можем позволить себе роскошь сделать незапланированную остановку. Можем проголосовать — я за демократию. Иванна, твое мнение?

Я молча состроила кислую гримасу, и он все понял.

— Ясно, мы с Кирюшей в меньшинстве, так как женщины всегда правы. Вопрос снимается с повестки дня.

Поселок Акташ расположен в довольно живописном месте, на южном склоне Курайского хребта. В центре поселка двухэтажные деревянные дома вытянулись строго по прямой линии. Василий пояснил, что этот поселок возник рядом с шахтой, где добывали руду, и заводом по переработке ее в металлическую ртуть. По пути я заметила несколько продуктовых магазинчиков и возмутилась: зачем надо было везти столько продуктов и водки, если все это можно было купить на месте и не мучиться из–за баулов, бидонов и ящиков, захламивших салон «уазика»? Очередное придорожное кафе с вывеской «Позная» принимаем как должное, уже не шутим и не фантазируем на тему названия — приелось. За время пути неоднократно угощались бурятскими позами — как по мне, так ничего особенного, нечто среднее между хин–кали и мантами. Может, это из–за того, что я ни разу не поддалась на настойчивые уговоры местных кулинаров есть их руками?

Мы сходили в пограничную часть для оформления пропусков на плоскогорье Укок, которое граничит с тремя государствами: Китаем, Монголией и Казахстаном. Выслушали инструктаж погранцов: руками ничего не трогать, никуда не лазить, ни во что не вмешиваться, не шуметь, чтобы не спугнуть многовековую тишину (как, интересно, это возможно?), траву и цветы не рвать, снежных барсов не обижать, с местными жителями не контактировать, а если это произошло, ни в коем случае водкой не поить. Любое из этих действий чревато горестными и тягостными последствиями. У меня создалось впечатление, что мы — группа разведчиков, направляющихся в тыл врага, и мы ни в коем случае не должны там «наследить», иначе нам невредимыми оттуда не вернуться. Теперь наше путешествие представлялось боевой операцией с непредсказуемым результатом.