SergeiMinaev-MoscowLoveNot

И в самом деле не хуже. Вот и дочь замуж выдал, закатив свадьбу в ресторане «Марио» (опять же не

в силу любви к итальянской кухне, просто друзья бы

не поняли более дешевого), за... когда любишь, не

20

Сергей Минаев

считаешь, как говорится. Сын в Лондоне только на

ноги встал после коледжа. «Так бы жизнь бы шла и

шла»...

Так она и шла. До вчерашнего дня. Точнее до пят

надцати ноль ноль, когда началось совместное, с ре

бятами со Старой площади, совещание. Разговор шел, как обычно, за перемены, против коррупции и чтобы

к людям ближе.

Тучи сгустились ровно в тот момент, когда Друян

в сердцах бросил, что де запросы и предложения от

населения тонут в кабинетах среднего чиновничьего

звена, а работы так много, что лично с представите

лями малого и среднего бизнеса встречаться не по

лучается. Удар молнии материализовался во фразе

одного из парней из Администрации Президента:

— А у вас что же, Алексей Иванович, своего бло

га нет? В ЖЖ, фейсбуке? Твиттер то хоть ведете? Нет?

— У меня вот, — пробормотал Друян, воздев

вверх айпад, — вот... есть...

— Эх, Алексей Иваныч, Алексей Иваныч... не хо

тите вы модернизироваться...

Сказано это было максимально шутливым, даже

игривым тоном. В проброс, будто эти слова ничего

и не значат. Сказано так, что Друян почувствовал —

пиздец особенно близок. Он скатывался по лацка

нам пиджака того парня, разливался по длинному

столу для переговоров, огибал стаканы для каранда

шей, соседские блокноты и айпады. Поток пиздеца

разбегался на много маленьких ручейков, чтобы по

том слиться в один большой и поглотить Алексея

Ивановича...

Москва, я не люблю тебя

21

На работу Иваныч вернулся, кажется, с повышен

ным давлением. Обедать не стал, созвал Татьяну и по

мощников. Закатил истерику на предмет модерниза

ции. От предложения немедленно завести аккаунты

во всех соцсетях и начать переписываться с населе

нием от его лица командой технологов, отказался.

— Вы там понапишете, блядь! — вскричал Друян, предпочитая все жизненно важные вопросы (а вход

в интернет, судя по всему, был именно таким вопро

сом) контролировать лично. — Инструкцию по этим

вашим социалистическим...

— Социальным, — робко поправил его помощник

по работе с прессой.

— Хуяльным! Чтоб инструкция через полчаса у ме

ня на столе была! — Друян жахнул кулаком по сто

лу так, что фарфоровая фигурка гейши повалилась

на бок и стыдливым взором уперлась в потрескав

шийся от времени паркет.

Друян в очередной раз нажал на кнопку «загру

зить», плюнул во всплывшее окно «разрыв соедине

ния», скомкал инструкцию и схватил мобильный:

— Але, Тань!

— Алло... да... да, Алексей Иванович, — заспан

ным голосом ответила трубка.

— Тань, ты, значит, как хочешь, а эта хуевина не

работает. Так! Откуда я знаю? Читал по слогам, еп

та. Разрыв этого... соединения, все время пишет. Вот

чтобы завтра, к девяти, нет, к восьми тридцати! —

Друян отставил трубку и прокашлялся. — Все вот эти

мудаки, мои помощники, компьютерщики эти... что

22

Сергей Минаев

бы к восьми тридцати весь этот интернет, твиттерь и

этот, как его... не важно. Короче, чтобы все работа

ло. Я лично принимать буду... и не дай бог! Поняла

меня? Не дай бог, чтобы... в общем, ты поняла.

— Поубивал бы тебя, дуру ебучую! — Друян

швырнул мобильник на лаковую поверхность стола в

китайском стиле, подошел к высокому, в человечес

кий рост, винному шкафу и потянул на себя затем

ненную дверцу. Мазнул взглядом по портрету мон

тажника работы Дейнеки на стене, по стойке с вини

ловыми пластинками, шкуре леопарда на полу и

замер в задумчивости.

Алексей Иванович любил оперу, бордо не моложе

1987 года, соцреализм в живописи и овсяное пече

нье. А людей Алексей Иванович не любил. В особен

ности москвичей.

Не любил с детства, как любой выходец из глубо

кой провинции. Москвичи существовали рядом с мо

мента рождения Алексея Ивановича.

Сначала это были фантомные, невидимые враги, которые сожрали в стране всю колбасу и все шоко

ладные конфеты (так, во всяком случае, представля

лось со слов отца, раз в год бывавшего в столице и

описывавшего Москву, как другую планету). Потом

они материализовались в виде сокурсников в МАДИ, у которых была московская прописка и отдельная ро

дительская квартира. Они вкуснее ели, лучше одева

лись и женились на самых красивых провинциалках.

В перестроечные годы москвичи заделались коо

ператорами и развалили Союз. И выходило так, что

бороться с ними у Друяна не было никакой возмож

Москва, я не люблю тебя

23

ности. И если бы не Пашка, сосед по общежитию, за

манивший Алексея в кружок молодых демократов, и

если бы не вовремя подвернувшееся место в Мини

стерстве транспорта, так бы и сгнил Алешка в этом

чертовом городе. В министерстве же он пережил и

бандитские, и олигархические девяностые. Звезд с

неба не хватал, но и своего старался не упускать.

Время поквитаться с москвичами, звездный час

Друяна начался с приходом в мэрию Москвы. Когда

потекли потоки расселяемых из центровых коммуна

лок бабок, жертв «черных риелторов», всех этих му

даков, пытавшихся открыть кафетерии, маленькие

книжные магазины и прочую мелкую торговлю. По

сле началась «точечная застройка», реконструкции, арендные договоры.