SergeiMinaev-MoscowLoveNot

танты. Он говорил так, будто читал вслух сказки

«Тысячи и одной ночи». Размеренно и театрально.

Но будучи современником лихих девяностых, и по

мня, с какой скоростью люди проваливаются в про

пасть, ступив по незнанию на тонкий лед ислама, я

понимал, что рассказ чеченца не является философ

ской отповедью в духе Гаруна аль Рашида. Скорее, это ритуальная речь, какую асассины «Старца Горы»

читали жертве перед тем, как перерезать ей глотку.

В общем, опуская мою всегдашнюю тягу к дешевым

интеллигентским поискам исторических паралле

лей, все можно было уложить в одну фразу, кото

рую сказал мне на прощанье этот Вова: «Все равно

тебя чехи ебнут»...

— И был большой сход, и одни братья стали об

винять других братьев в том, что они подло, зна

ешь, — он сжал левую руку в кулак, дважды бахнул

им по спинке стула и добавил в голос горечи, — зна

254

Сергей Минаев

ешь, подло так, как змеи кусают со спины, кидают

своих земляков. И почти началась война между тей

пами, и брат убил брата, но тогда один мудрый ска

зал: давайте найдем того русского кяфира и спросим

за все. А потом сядем и обсудим вот это все и вот

это все.

Второй чеченец перестал раскачиваться, опустил

голову и прикрыл ладонью глаза.

— И когда нашли кяфира, — старший повысил го

лос и стал рубить воздух ребром ладони, — он то

же, как и ты, пес, и как пес, про которого ты сказал, что он из сказок дервишей, стал, сука, оправдывать

ся, что он не вор и не преступник. Называя ворами

тех, кто сделал авизо.

Чеченец встал, подошел к раковине, достал отту

да чашку, дважды ополоснул ее, наполнил и выпил

в три четыре глотка. Второй чеченец вопроситель

но посмотрел на него и, получив одобрительный ки

вок, достал сигарету. Я вспомнил, что приговорен

ные к смертной казни имеют право на последнюю

затяжку, и тоже закурил. Хорошо бы жена задержа

лась у родителей до ночи. А еще лучше — до утра.

Вова хоть и психопат, но не убил ни меня, ни ее.

Эти убьют несомненно. Почему то захотелось ква

са. А еще в туалет. Перед глазами встала квасная

бочка, из тех, что были в нашем детстве, школьный

туалет, Витька Мохов, который туда карбид кинул, еще кто то тогда говорил, что лучше бы дрожжи, а я не стал уточнять, чем лучше, и кинул по пачке

в каждый унитаз, на двух этажах, и что потом нача

лось. И если вспоминать арабские сказки, то сей

Москва, я не люблю тебя

255

час немедленно должен появиться джинн и спасти

Синдбада морехода, то есть меня. Хотя какой я

Синдбад??

— А не помнишь ты, что судья сказал, потому что, вонючий ишак, ты не можешь знать, что судьей был

я! — внезапно заорал чеченец, швырнув чашку в ра

ковину, где она немедленно превратилась в череп

ки. — И тот кяфир сидел вот как ты сейчас. И пы

тался врать, что не знал, что авизо поддельный, и го

ворил, что виноват не он, а те, кто авизо изготовил, стравливая братьев между собой! Но я не дал его

паскудному рту лить лживые слова, которые некото

рые неразумные братья готовы были принимать за

правду. И я сказал: братья, этот человек уже обма

нул нас однажды и сейчас хочет обмануть второй

раз, и если я дам его паскудному рту произнести еще

хоть одно слово, быть братской войне. И Богом кля

нусь, это самое плохое, что может быть в этом ми

ре, иншалла.

«За два дня вторую чашку в доме бьют. И в чем

тут хорошая примета?» — промелькнуло в голове.

— И тогда, — чеченец понизил голос и перешел

почти на шепот, — я вставил ему в рот дуло АКМ

и разнес его башку, как гнилой арбуз. И Мага это

видел.

Мага убрал четки и схватил пистолет.

— И с тех пор я всегда вспоминаю, что волк не

может слушать шелудивого пса! Потому что волк все

гда стоит на пути воина, а пес — на пути корысти.

И я от тебя по куску буду отрезать, медленно, сука, чтобы ты умирал неделю, если правды не скажешь.

256

Сергей Минаев

Мага! — Он дал короткую, отрывистую команду на

чеченском. Мага достал из за пазухи рулон скотча.

— Бог вас накажет, — сказал кто то третий моим

голосом.

Старший чеченец подошел ко мне, взял двумя

пальцами за подбородок и прошипел:

— Какой бог? Твой? У тебя нет бога. Вы, русские, странные люди. Вы забыли своего Бога, но хорошо

знаете, что сказано в заповедях других богов. Вы

воюете за тысячу километров в чужих городах, а свой город сдали без боя... иншалла...

В тот момент, когда я почувствовал, что впервые в

жизни теряю сознание, в квартире появился джинн. Он

был одет в мышиный кафтан, стоптанные ботинки и

ментовскую фуражку. Казалось, его ноги не касаются

земли, и он плывет по воздуху. Все вокруг внезапно

приняло вязкие, тягучие формы и замедлилось. Стар

ший чеченец медленно повернул голову в сторону Ма

ги, Мага, еще медленней, сунул пистолет и скотч в не

объятный внутренний карман своей кожаной куртки.

И голос моего одноклассника и соседа, мента Пети Ку

стова, зазвучал откуда то из под потолка, наполняя

кухню, как орган.

— Епт, Диня, ты чего, со строителями, что ли, встречаешься? А я иду, смотрю, дверь нараспашку.

Все дела. По нынешним временам неправильная ебу

ла. Я не помешаю?

— Нэт нэт! — Старший чеченец изобразил некое

подобие улыбки. — Мы уже уходим.

— Это по дачным делам или в квартире ремонт

делать будешь? — Петя сел на освободившийся

Москва, я не люблю тебя