Серьги с алмазными бантами

Мальчик мгновенно воодушевился и спросил, сколько же он получит. Щеглову было всё равно, сколько платить – французских денег он не понимал. Нащупав в кармане монету, поручик показал её мальчику. Тот отрицательно затряс головой. Щеглов добавил ещё одну такую же. Маленький мошенник достал из-под облачения крохотное серебряное распятие на чёрной бархатной ленте и обручальное кольцо. Протянул их Щеглову и, выхватив деньги, умчался.

Поручик смотрел на свои приобретения. Наверное, он мог себя поздравить, ведь дела теперь худо-бедно, но закончены. Щеглов помнил это распятие на бархатной ленте, оно красовалось в вырезе траурного платья мадам Леже – под этим именем жила в России старшая Триоле. Щеглов заглянул на внутреннюю поверхность обручального кольца и прочёл: «Франсуаза де Обри». Он спрятал свои покупки в карман. Оба убийцы – мучитель и отравительница – скончались, все драмы пришли пусть и не к закономерному, но завершению, что ж, пора возвращаться в полк.

Глава тридцать пятая Едем в Вену

– Элен, ты же обещала не сидеть с такой драматической миной на моих знаменитых приёмах, – прошептала Доротея на ухо подруге, замершей в своём любимом кресле под портретом Талейрана. – Сейчас я закрываю тебя своей юбкой, но, когда я отойду, ты вновь должна улыбаться.

– Хорошо, как скажешь, – отозвалась Елена и старательно растянула губы.

– Ну, лучше так, чем никак, – хмыкнула графиня де Талейран-Перигор, скептически пожав плечами. – Ладно! Все вроде бы заняты разговором… Слава богу, что дядя наконец-то вернулся, пусть сам и развлекает своих гостей. Пойдём ко мне в кабинет, отдохнём немного.

Доротея ухватила подругу под руку, и они ускользнули в маленький боковой коридорчик. Как часто за последние месяцы скрывалась Елена в кабинете подруги от докучливого внимания кавалеров, а сейчас ей было нужно уйти от общества, снять маску и побыть самой собой.

– Коньяк будешь? – осведомилась Доротея.

– Буду, – призналась Елена. Она совсем пала духом, ей хотелось сесть и заплакать.

– На, выпей, – графиня протянула ей бокал и, отпив глоток из своего, спросила: – Ты уверена, что Василевский уехал в Россию?

– Он сам сказал, где будет ждать ответа от моего брата. В Петербурге! – объяснила Елена. Она не могла понять, к чему клонит Доротея.

– Я уверена, что княгиня Багратион отправилась именно в Вену. Если Василевский вернулся в Россию, значит, они расстались. Этого ты добилась! После всего случившегося ты больше не можешь обижаться на графа за то, что он тебя не узнал. Он спас твоего ребёнка – это всё меняет. – Доротея с любопытством взирала на подругу. – Чем же он тебе на сей раз не угодил?

– Отказался принять мои решения о судьбе Мари, – с горечью призналась Елена. – Когда Александр догадался, что я не собиралась открывать ему правду об его отцовстве, мне показалось, что он вот-вот убьёт меня.

– Ох, это такой тонкий вопрос… С мужчинами невозможно предугадать, как они поведут себя, узнав об отцовстве. Но теперь ты знаешь чувства этого конкретного мужчины, и что ты собираешься делать?

Елена не спешила с ответом. А начав говорить, как будто бы рассуждала вслух:

– Я кое-что поняла за последние дни: случись мне начать сначала, поступила бы точно так же. Вышла бы за Армана и приняла бы его наследство для Мари. Моя девочка не принадлежит никому из нас и имеет право на счастье. Ей, ещё не родившейся, встретился замечательный друг, он удочерил её в утробе матери, и пусть всё так и останется. – Елена поднялась, поставила пустой бокал на стол и твёрдо добавила: – А я буду жить, не оглядываясь на мужчин!.. Давай займёмся нашим делом. Не забудь, что завтра мы встречаемся со Штерном!

– Ну, это я уж точно не забуду, – отозвалась Доротея.

Они обе так увлеклись своей новой идеей – покупкой английских платьев у загадочного поставщика мистера Штерна.

Первой на улицу Гренель приехала Доротея, а через четверть часа появились и нотариус с мистером Штерном, оказавшимся уже немолодым высоким брюнетом с красиво посеребрёнными висками. Трике представил гостя дамам и вопросительно глянул на Елену. Та попыталась объяснить, зачем им с Доротеей понадобилась эта встреча.

– Мистер Штерн, насколько я знаю, вы являетесь поставщиком английских платьев с тонкой вышивкой, – начала она, но гость сразу её поправил:

– Ваше сиятельство, это не совсем так, я лишь развожу эти наряды по столицам Европы, а на самом деле этой своеобразной коммерцией занимаются несколько дам, объединивших свои капиталы и усилия, но я не в праве без особого разрешения называть вам их имена.

– Боже, неужели я до этого дожила, и у женщин наконец-то не будут отбирать то, что они получили от родителей, а позволят самим распоряжаться своими деньгами?! – воскликнула Доротея. Она вскочила со стула, но, увидев изумление на лицах мужчин, села на место и улыбнулась. – Господа, извините мою горячность, но поймите девушку, которая целый год была самой богатой невестой Европы, а потом, выйдя замуж, стала рядовой замужней дамой, не имеющей никаких прав.