Сергий Радонежский

Слава и нравственный авторитет Сергия были громадны. Ему едва исполнилось пятьдесят, а его уже величали «чудным старцем», «святым старцем». По своему возрасту троицкий игумен едва ли мог так именоваться. Но за тридцать лет тяжкого подвижнического труда преподобный достиг высочайшей степени духовного совершенства и приобрел огромную любовь и доверие братии и паствы, чего другие праведники достигали только на закате жизни.

При такой славе и авторитете преподобному не суждено было оставаться скромным игуменом Святотроицкой обители. Он неминуемо должен был выдвинуться на общественное поприще, послужить отечеству. Сначала митрополит Алексий, друг преподобного Сергия, потом подросший князь московский Дмитрий просили святого о помощи. И Сергий не уклонялся.

Еще в 1358 году при жизни великого князя московского Ивана Ивановича, когда Дмитрий был малолетним ребенком, Сергий ходил в свой родной город Ростов, чтобы уговорить князя ростовского Константина никогда не выступать против Москвы и не поддерживать ее врагов.

Летописи очень скупо и лаконично рассказывали о походах радонежского игумена, но, по-видимому, он был хорошо принят Константином. Как ни ненавидели удельные князья Москву, но святого старца почитали. В 1363 году Сергий снова ходил в Ростов, будто бы на богомолье к ростовским чудотворцам.

Но недаром о преподобном говорили, что он никогда не отходил от «своего места во иные пределы» без особой нужды. А нужда была: прошел слух, что Константин тайком ездил в орду добывать себе ярлык на безраздельное владычество в своей вотчине.

Сергию удалось уговорить князя не обострять отношений с Москвой. Вскоре Константин передал Ростов своему племяннику Андрею, который стал верным союзником Москвы, а сам удалился в Устюг.

Прошел год, и миротворец снова отправился в путь, в Нижний Новгород. По всей Руси свирепствовала чума, люди умирали целыми семьями. Болезнь никого не щадила — ни простой люд, ни князей, ни слуг Божиих. Поэтому братия удерживали любимого игумена от этого опасного похода. Но Сергий знал: если не решить дело миром, то московские воеводы двинут рать на Нижний Новгород. Он ведь не московскому князю служил, а евангельской заповеди — не убий!

Предыстория новой распри была такова. После смерти суздальского князя Константина его сыновья поссорились между собой из-за вотчины. Младший брат, Борис, силой захватил Нижний Новгород, который по закону должен был отойти к старшему, Дмитрию. Дмитрий пожаловался московскому князю и митрополиту Алексию. Но даже митрополит не смог заставить Бориса подчиниться. Тогда Алексий решил послать в Нижний Новгород Сергия и велел ему в случае, если князь станет упорствовать, затворить в городе все церкви и прекратить богослужения.

На этот раз даже увещевания знаменитого старца не подействовали. Сергий пытался убедить князя следовать законам Божеским и человеческим — вернуть старшему брату принадлежавшую ему по праву вотчину. Но Борис отвечал, что ярлык на владение Нижним Новгородом он получил от самого хана, а хозяин сейчас на Руси хан, а не московский князь.

На другое утро все церкви в городе оказались затворенными, богослужений не было. Народ роптал. Но даже недовольство горожан не сломило безудержную гордыню князя.

С великой скорбью возвращался Сергий в обитель. Он печалился не из-за своей неудачи, а потому что пророческим взором ясно видел будущее несчастного князя Бориса и злосчастную долю его детей. Когда к городу подойдет московское войско, ему придется смирить гордыню и поклониться старшему брату. И окончит он свою жизнь в темнице, изгнанный московскими воеводами из родной вотчины. Такая же участь изгнанников ждала и его сыновей.

Другими злейшими врагами Москвы были рязанский князь Олег и тверской Михаил. Михаил, женатый на сестре Ольгерда Литовского, два раза приводил литовцев к стенам Москвы. Москвичи отсиживались за толстыми стенами кремля, но Ольгерд разорял и сжигал дотла московские окрестности.

А в 1372 году Михаил подошел к Торжку, откуда его незадолго до того изгнали жители, и потребовал признать его власть. Горожане ему ворота не открыли и приготовились обороняться. Но тверичи сумели поджечь Торжок и ворвались в него.

«Князь же Михайло, прииде ратью к городу к Торжку и взял город и огнем пожже город весь, — сообщал летописец. — И бысть пагуба велика христианам, одни огнем погореша в дворе, а другии выбежаша в церковь Спаса и тут издыхошася, и огнем изгореша много множество, иные же бежаша от огня в реке истопаша… И кто, братие, о сем не плачется, како они горькую смерть подъята, и святые церкви пожжены, и город весь пуст, еже ни от поганых не бывало таковаго зла Торжку».

Долгие годы воевала Москва с Тверью. И наконец, в 1375 году князь Дмитрий решил нанести сокрушающий удар, чтобы потом все силы бросить на татар. Летом он повел на Михаила большую рать, в которую входили и отряды ростовских, ярославских, суздальских, брянских князей. И конечно, новгородский князь, к владениям которого принадлежал Торжок, горел желанием отомстить за разгром своей вотчины.