Сергий Радонежский. Личность и эпоха

Правда, имеется мнение, что он умер гораздо позже. На взгляд В. А. Кучкина, свидетельство об этом находим в «Похвальном слове Сергию Радонежскому», принадлежащем перу Епифания. В нем имеется упоминание о раке с мощами преподобного, которую целуют верующие. На взгляд исследователя, эта фраза могла появиться только после 5 июля 1422 г. – времени «обретения мощей» Сергия, когда его гроб был выкопан из земли, а останки положены в специальную раку. Этим словом в христианской церкви ныне именуют большой ларец для хранения останков святых. Раки ставились в храме, обычно на возвышении, и делались в форме саркофага, иногда в виде архитектурного сооружения. Отсюда В. А. Кучкин делает два вывода: во-первых, «Слово похвальное Сергию Радонежскому» было написано Епифанием Премудрым после 5 июля 1422 г., а во-вторых, оно появилось не ранее «Жития» Сергия, как полагают в литературе, а позже его.[9] Однако, как выяснил тот же В. А. Кучкин, слово «рака» в древности имело несколько значений. Чаще всего оно обозначало «гробницу, сооружение над гробом», но встречаются примеры его употребления в значении «гроб».[10] Если же обратиться непосредственно к тексту Епифания и не «выдергивать» из него отдельное слово, то становится понятным, что в «Похвальном слове Сергию» агиограф вспоминал события 1392 г., связанные с похоронами преподобного. Многие из знавших троицкого игумена не успели на его погребение и приходили на могилу Сергия, припадая к надгробию, чтобы отдать ему последние почести.[11] Окончательно в ошибочности рассуждений В. А. Кучкина убеждает то, что в Средневековье существовал широко распространенный обычай устанавливать пустую раку над местом захоронения святого, или, иными словами, над мощами, находившимися под спудом.[12]

О всей дальнейшей жизни основателя Троице-Сергиева монастыря известно из сочинения другого агиографа – Пахомия Логофета. Он являлся выходцем со знаменитого Афона, был по происхождению сербом и появился на Руси во второй половине 1430-х годов, прожив около 20 лет в Троицкой обители. Будучи «профессиональным» литератором (на это указывает его прозвище: логофет – «словоположник, письмоводец, канцелярист»), Пахомий выполнял работу по официальным заказам и получал за свой труд плату. На Руси он прославился как составитель житий, служб и канонов. По подсчетам исследователей, его перу принадлежат 10 житий, ряд похвальных слов и сказаний, 14 служб и 21 канон.[13]

Именно Пахомий через два десятилетия после смерти Епифания написал полное «Житие» Сергия. Каковы же были побудительные причины к этому? Оказалось, что эта работа была осуществлена при игумене Троице-Сергиева монастыря Зиновии (1432–1445) и самым тесным образом связана с канонизацией основателя обители в середине XV в.

По мнению Б. М. Клосса, одной из причин составления Пахомием Логофетом нового «Жития» Сергия стала необходимость сокращения текста Епифания для более удобного использования в богослужебной практике. Но самым главным, на его взгляд, явилось то, что время игуменства Зиновия пришлось на сложное в политическом отношении время феодальной войны второй четверти XV в. В условиях ожесточенной и полной драматизма борьбы за великое княжение монастырские власти сочли за лучшее «исправить» некоторые факты в жизнеописании святого, которые в быстро меняющейся обстановке могли бы вызвать ненужные ассоциации. В частности, историк указывает, что преемником Сергия Радонежского и новым игуменом в Троицкой обители сразу после смерти преподобного стал Савва Сто-рожевский, позднее основавший известный Савво-Сторожевский монастырь близ Звенигорода. Но этот город входил в удел злейшего противника великого князя Василия Темного – его дяди князя Юрия Дмитриевича, и поэтому монастырские власти посчитали необходимым не упоминать имени подлинного преемника Сергия, а представить дело так, будто после кончины преподобного Троицкую обитель возглавил другой ученик Сергия – Никон.[14]