Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Оптический эффект «миража», возникший из-за смещения двух отражений в зеркале, произвел большое впечатление на современников Мане. Таинственный взгляд красивой, но грустной официантки наводит на мысль о том, что Мане был также и неплохим психологом. Пространство картины организовано так, чтобы показать зрителю царящие в баре шум и суматоху с помощью отражении в зеркале. «Бар в Фоли Бержер» – праздник не только для глаз. Кажется, что в восприятии картины принимают участие все чувства: вкус, слух и осязание. Здесь словно предчувствуется кинематограф будущего с его цветом и звуком, а главное, с его глубиной внутрикадровой композиции. Заметим, что полотно это появляется за десять с небольшим лет до эксперимента братьев Люмьер, состоявшемся также в одном из парижских кафе.

Зеркало позади стойки бара, за которой стоит героиня полотна, отражает многолюдный зал, светящуюся люстру, ноги повисшей под потолком акробата, мраморную доску с бутылками и саму девушку, к которой подходит господин в цилиндре. Впервые зеркало образует фон всей картины. Пространство бара, отраженное в нем за спиной продавщицы, расширяется до бесконечности, превращается в искрящуюся гирлянду огней и цветовых бликов. И зритель, стоящий перед картиной, вовлекается в эту вторую среду, постепенно теряя ощущение грани между реальным и отраженным миром. Этот зыбкий, дробящийся мир, живописно понятый как мерцающее душное марево, являет собой ту среду, где одиноко и примитивно существует девушка. Ее неподвижная фигура расположена строго по центру и составляет содержательный и образный фокус композиции. Цвет сгущается, определяются контуры, кисть замедляет движение и плотнее ложится на холст. Она будто ласкает нежное лицо девушки, ее русые волосы, светлую кожу, оттененную черным бархатом с чистыми синими тенями и просвечивающим голубизною кружевом. Отрешенная от всего вокруг, даже от собеседника, девушка глядит перед собою печально, чуть рассеяно и недоумевающе. Кажется, что стойка бара одновременно приковывает ее к вульгарному миру обыденности и ограждает от него, ибо кисть Мане преображает самые банальные предметы. Да и сама девушка – воплощение женственности и грации – кажется сказочной феей, отчужденной от своего окружения, и это подчеркивается выражением ее нежного лица – мечтательным и грустным.

Хочу обратить внимание дорогого читателя на географию Парижа: бульвар Капуцинок в самом центре Парижа, знаменитое «Гранд-кафе», где в 1895 году родился кинематограф, и улицу Рише, дом 32, где родился знаменитый шедевр Эдуарда Мане отделяет всего несколько парижских кварталов, которые можно преодолеть пешком за минут 20 неторопливой прогулки, если идти от центрального бульвара на северо-восток. 20 минут пешком, 12 лет в историческом времени. Как это мало, если учесть, что человечество существует на земле целых 160 тысяч лет! Но живопись импрессионистов, вобрав в себя всю традицию классического искусства (Ян ван Эйк, Веласкес и их игра с магическим зеркалом), словно врывается в новую форму, в форму ожившей фотографии, придавая ей мощный культурный контекст.

Долгое время кинематограф будет идти от эстетики балагана и цирка к сложному языку кино, способному вызывать у нас ассоциации с высоким классическим искусством. Сначала будут освоены простые фразы на уровне букваря, нечто вроде «Маша ела кашу». Это будет названо параллельным или линейным монтажом. Затем, благодаря Бунюэлю и его картине «Андалузский пес», возникнет так называемый дистанционный монтаж или монтаж поэтический. Его еще называют ассоциативным, потому что он будет нарушать прямую логику событий и уводить нас в мир поэтических метафор и ассоциаций. А в 1941 году на экранах Америки появится картина Орсона Уэллса «Гражданин Кейн», и с этого момента режиссеры получат необычайно выразительное средство: некий синтез монтажа линейного и ассоциативного, что обогатит язык кино настолько, что режиссеры смогут уже сравняться в своей выразительности даже с потоком сознания в литературе. И, конечно же, где-то там, в районе тридцатых годов, возникнет еще одна форма монтажа, возникнет в связи с изобретением звукового кино, и это будет монтаж звука и изображения. Эта форма также не будет стоять на месте и будет развиваться, и развиваться довольно динамично, обогащая при этом художественные средства кинематографа в целом.

Фильм, о которым мы сейчас будем говорить, появился в 1961 году, то есть двадцать лет спустя после знаменитого «Гражданина Кейна». Этот фильм – общепризнанный мировой шедевр. Его создал Ален Рене и Роб-Грийе. Один из них, Рене, был режиссером из школы «новой волны», а другой – мэтром «нового романа», явления постмодернизма в современной литературе.

Ален Рене «В прошлом году в Мариенбаде».

L’année dernière à Marienbad, 1961.

Режиссер: Ален Рене

Сценарий: Ален Роб-Грийе

Продюсер: Пьер Куаро, Анатоль Доман, Рэймонд Фроман

Оператор: Саша Вьерни

Композитор: Франсис Сейриг

Художник: Жак Солнье, Бернард Эвейн, Жан-Жак Фабр

Монтаж: Жасмин Шасни, Анри Кольпи

В ролях