Серия «Гиперборейская чума» [3 книги]

А знаете ли вы, что в СССР были созданы несколько самолетов с атомными двигателями, и один из них совершил в 1963 году дважды кругосветный полет? В результате чего у писателя-фантаста А. Казанцева начались неприятности с Главлитом и КГБ, и ему пришлось долго объяснять, что роман "Пылающий остров" был написан: а) еще до войны и б) не только им. А вот авторам брошюрки "Крылатый атом" издательства "Вышайша школа", 1964 год, отмазываться было, наверное, нечем…

Или взять деятельность Института экспериментальной медицины. Вот они, серые папки с аккуратными красными крестиками… но с этим пусть разбирается доктор.

Вот тоже интересная папочка, с жирным знаком вопроса — два десятка тонких детских книжек, детская же — большого формата, но в картоне: "Экспедиция к предкам", А. Свирин… Закладка с надписью: "Слишком достоверно?"

Или вот эта: "Кибернетика".

Или эта: "Русский Север"…

А вот совсем новенькие: "Чекисты шутят", "Чекисты продолжают шутить"…

— Наробыв дидусь, — сказал Коломиец, откладывая в сторону очередную выкройку, сохранившую в себе тайну второй хибинской экспедиции академика Ферсмана. — Как он не боялся все это держать при себе?

— А я его понимаю, — сказал Крис. — Сперва, может, и боялся — пока было что терять. А после перебоялся… Вот за что я большевиков не люблю — кроме Хасановны и Че Гевары, — так это за то, что они бездарно просрали такой колоссальный энтузиазм всей этой ученой публики. Ведь без всяких шарашек за те же хлеб и воду — только разреши! — такого бы насоздавали и наоткрывали, что Марс бы давно семнадцатой республикой стал, а Штаты — большим кукурузоводческим совхозом с джазовой самодеятельностью. Да, ребята, и какой бы это был джаз!..

— А не надо было фракционность разводить, — сказала Хасановна. — Поумерил бы Троцкий свои амбиции… Разобрался бы Радек со своими бабами… Как ведь все хорошо начиналось! И у нас в октябре, и у вас в августе!.. "ВНТС". Слыхала я про это… Знаете, как расшифровывается?

— Нет.

— "Вождь народов товарищ Сталин". Строили второй экземпляр, побольше, да война помешала. Не будь войны — аккурат к юбилею вождя Луну бы освоили.

— А какое сегодня число? — вдруг спросил Крис, поднося к глазам тоненькую серую брошюрку.

— Годовщина расстрела июньской демонстрации, — немедленно откликнулась Хасановна.

— Месяц я еще худо-бедно помню, — сказал Крис. — Я про число спрашиваю.

— Седьмое, — робко предположила Ираида.

— А тут как раз написано: "7. 06. 98. Проверить". И давно написано. Бывшими фиолетовыми чернилами.

— Можно посмотреть? — спросила Ираида.

— Сколько угодно, — сказал Крис.

— "Панас Запредельный, — прочла Ираида. — "Пролетарская машина времени "Красный Янус". Популярная библиотека. Роман для детей и юношества. Выпуск четвертый. Издательство "Полярный Октябрь". Архангельск, 1928 год".

— В Черкассах улица есть — Панаса Беспредельного, — сказал Коломиец. — Бывшая Рокоссовского. Может, это тот самый?

— "Глава восьмая, — продолжала читать Ираида. — Гремучий бензин. Новые друзья и новые враги. Мотоциклетки в ночи. Комсомольцы есть? Освобожденный оказывается негром. Что такое "навороченный байк"?"

— Чего? — приподнялся Крис. — Так и написано?

Ираида показала ему страницу. Крис недоверчиво посмотрел на буквы. Потом внимательно изучил обе стороны обложки.

— Настоящая, — сказал он. — Только вот откуда в двадцать восьмом году взяться слову "навороченный"?

— Жаргон, как и мода, возвращается каждые двадцать пять лет, — сказала Ираида.

— Например, глагол "бузить", — ехидно сказал Крис. — Но при чем здесь сегодняшнее число? Написанное бог знает когда?

— Может, это и не число, а инвентарный номер, — сказала Ираида.

— А что значит "проверить"?

— Ну… — Ираида задумалась.

— А вот еще одна, — сказал Коломиец, выудив из коробки точно такую же брошюру. — Выпуск первый…

— Давай-ка высыплем все на стол, — предложил Крис. — Наверняка там еще есть…

— Лучше я сама, — сказала Хасановна. — А то вы у меня устроите тут…

Увы, других выпусков романа товарища Запредельного не отыскалось. Хасановна пошла заваривать чай. Крис углубился было в чтение, но тут дверь распахнулась, и на пороге возник доктор в обнимку с длинным тощим негром.

— Ух ты, — сказала Ираида. — Освобожденный оказывается негром… — добавила она шепотом.

— Не знаю, как вы, — с лихорадочной улыбкой во весь рот сказал доктор, — а мы с добычей. Этим афроафриканцем наши неизвестные друзья намеревались повторить вариант Сергея Коростылева. Прошу любить и жаловать.

— Как ты его назвал? — переспросил Крис.

— По правилам политкорректности — "афроафриканцем". Говорят, что "негр" — это неприличное слово. Вроде как "пидор". И отныне вместо слова "дурак" прошу употреблять выражение: "представитель интеллектуального большинства"…

Ираида медленно подняла руку и наставила указательный палец в грудь гостю. Тот начал бледнеть.

— Что-то случилось? — решил уточнить Крис у доктора.

— И еще как, — сказал тот. — Боюсь, что братца Майкрофта нам предстоит использовать на сто пятьдесят процентов…