Серия «Профайлер». Сборник детективных рассказов

– Петя, а есть еще один вопрос, – машина проехала развязку, пересекла МКАД и устремилась в город по Рублевскому шоссе, – откуда Птица брал эти фото? Должен быть кто-то, кто подбирал пароли к личным страницам, как ты выражаешься, фигурантов, а потом сдавал эти фото убитому.

– Или продавал. Да, тоже версия в работу пошла. Проверим счета, посмотрим, порешаем. Вон, станция «Кунцевская», парковка там обычно полупустая, сворачивай смело. Дальше я на метро.

Не успела дверь тойоты захлопнуться за Петей, как из Ульяниной сумочки, брошенной на заднем сиденье, донесся звук полицейской сирены. Вера… Подруга…

Ульяна достала мобильник, пристроила на подставку, нажала громкую связь, вырулила с парковки и ловко встроилась в медленно движущийся автомобильный поток.

– Да, дорогая!

– Ты с Петечкой? – ревниво спросили из трубки.

Ульяна покачала головой. Она обожала Веру, и хотя предупреждала не раз, что Петя не способен на длительные отношения, подруга ничего не хотела слушать. Ревность подруги смешила Ульяну, и сейчас она, не удержавшись, язвительно доложила:

– Конечно! Мы немного потусили в особняке Александра Птицы, а потом решили прогуляться по весеннему ельнику. Он все рыдал у меня на плече, что так тебя любит, а ты сурово его отвергаешь. Поэтому ему приходится обращать внимание на огромные поварихины буфера, а та крутит шашни с охранником, но пуговицу на рубашке обещала пришить…

– Вы пьете, что ли? – перебила Вера, – что еще за буфера? Какая пуговица? Подожди, подожди… В особняке Александра Птицы? В интернете все кричат о нем! Его что, правда, убили? А ты там как оказалась, о Господи! Тебе мало того, что было зимой?

– Вера, приезжай ко мне сейчас, а? У меня водка в морозилке лежит, «Абсолют», папа из Стокгольма прислал. Грибочки есть маринованные. Из «Азбуки вкуса». Приезжай, а? Я тебе все-все про Птицу этого расскажу.

– Все так плохо? – в трубке было слышно, как Вера, по своей привычке, пожевала губами, – я буду через час.

***

– И вот, представляешь, – Ульяна, отставив пустую рюмку, тыкала вилкой в скользкий гриб, а тот все норовил отскочить и наконец, вылетел из тарелки прямо Вере на юбку. Та терпеливо посыпала жирное пятно солью и подняла стопку с водкой на уровень лица, закрывая от Ульяны опасно блеснувший взгляд: Вера была аккуратисткой. В любой ситуации.

– Он оказался шантажистом, гад. Помнишь артистку и сына ее? Ну, наркомана? Получается, что она не заплатила, и Птица всю историю вывалил в сеть. А может, у нее денег не было? Тварь!

– У нее сын-то умер. Вчера. В новостях передавали.

***

Черные поникшие ветки березы, словно плети, свисали над кладбищенским забором. С плотно закрытого серыми тучами неба сыпался снег с дождем. Под ногами подходивших выразить соболезнования, у кого притворные, у кого искренние, чавкала грязь.

Арина стояла, нахохлившись под огромным зонтом, устремив взгляд в деревянный крест, на фотографию улыбающегося парня, и кивала, кивала… Наконец все ушли. А Арина осталась. Хотелось побыть в тишине, поворошить воспоминания, личные, дорогие. Как сын пошел в первый класс. Как на восьмое марта нарисовал ее портрет, смешной, добрый. Как…

– Привет.

Голос бывшего мужа, отца ее единственного сына, негромкий, четко произносящий звуки, властный, она узнала сразу и опустила голову. Сейчас начнет выговаривать, виноватить, а Арина была не готова слушать. Не сейчас. Они поэтому и развелись много лет назад: Арина всегда была в чем-то виновата.

Арина повернула голову. Ничуть не постарел. Такой же подтянутый, худощавый. Обтянутые гладко выбритой кожей скулы, цепко смотрящие из-под густых бровей серые глаза. Такие же, как у сына.

– Ты не успел.

– Успел. Я прилетел позавчера.

– А почему не пришел в больницу?

– Я пришел. Я попрощался. Он был в сознании.

Арина кивнула. Врачи ничего ей не сказали. Наверное, никто мужа и не видел. Тот служил в «Альфе», в специальном подразделении, и умел передвигаться незаметно. Сейчас муж был в штатском. Стоял рядом с ней с непокрытой, уже совсем мокрой головой, на которую падали крупные, тяжелые от влаги, снежинки.

Внезапно до Арины дошло это «позавчера». Позавчера Леша умер.

– Это ты… Ты отключил ему эти… эти приборы, которые поддерживали жизнь! Мне врачи сказали, что просто остановилось сердце! А это ты!

Она откинула зонт и кинулась с кулаками на бывшего мужа. Тот не отступил. Просто схватил ее холодные кулаки и сильно сжал. Посмотрел в глаза и повторил:

– Сын был в сознании и сам просил меня об этом. Жил нехорошо, а ушел достойно. Ты же знаешь, ему оставались последние дни.

Арина обессиленно опустилась на скамеечку возле могилки. Все как раньше. Всегда прав. Она подняла лицо, стараясь не пропустить реакцию мужа на свой вопрос:

– А этого гада Птицу тоже ты? Вчера?

И не пропустила. Уголок его рта презрительно дернулся. На мгновение, на секунду, но она увидела.

– Какую птицу? Не слышал.

Двое молодых мужчин в штатском подошли и остановились недалеко, равнодушно оглядывая свежие холмики могил с наваленными на них венками и цветами.

– Мне пора.