Серийные убийства в странах Европы. Хроники подлинных уголовных расследований

В этой связи, кстати, можно указать на таких своеобразных подозреваемых как братья Джулио Чезаре Дзаччони (Giulio Cesare Zucconi) и Гаэтано Дзаччони (Gaetano Zucconi) и жену первого Инес Мария Пьетразанта (Ines Maria Pietrasanta). Беда их заключалась в том, что Джулио Дзаччони владел участком земли по соседству с землёй Пачиани. Впрочем, имелось и ещё кое-что, превратившее Джулио Дзаччони в перспективного подозреваемого – речь идёт о серьёзной травме полового органа, из-за которой тот был комиссован с действительной военной службы в начале 1960-х годов. Упомянутая травма якобы превратила Джулио в сексуального психотика, неспособного контролировать себя во время полового возбуждения. Офицеров САМ, разрабатывавших эту версию, ничуть не смутило то обстоятельство, что Джулио Дзаччони на протяжении нескольких десятилетий успешно работал гинекологом и имел отменную репутацию! Никто из его пациентов ни разу не пожаловался на какие-либо сексуальные причуды со стороны Дзаччони. Надо сказать, что под подозрение попал и родной брат Джулио, делавший успешную дипломатическую карьеру и работавший в начале 1980-х годов в посольстве Италии в Москве [впоследствии Гаэтано Дзаччони стал послом в Индии]. Отъезды Гаэтано Дзаччони из страны отлично объясняли большие интервалы времени между нападениями «Монстра». Более того, возвращение Гаэтано в Италию по странному стечению обстоятельств несколько раз совпало с двойными убийствами, так что дипломата тоже можно было записывать в преступники! По-видимому, офицера САМ всерьёз колебались кого же именно из братьев «назначить» во «Флорентийские Монстры» – оба были по-своему хороши. Ну а поскольку Инес Пьетразанта, жена Джулио Дзаччони, обеспечивала мужу alibi и ничего не говорила полицейских о его склонности к извращениям, её записали в пособницы «Монстра».

Благодаря обнародованным документам следственных групп совершенно неожиданными красками заиграла история Франческо Нардуччи.

Весной 2016 года о своём знакомстве с этим человеком решил рассказать Анджело Иззо (Angelo Izzo). Поскольку эти имя и фамилия в очерке ещё не упоминались, их обладатель нуждается в некотором представлении.

Анджело родился в августе 1955 года в Риме в очень состоятельной семье, которую мы можем с полным правом причислить к «верхушке среднего класса». Его отец владел весьма прибыльным торговым бизнесом, мать происходила из богатой семьи и Анджело, имея прекрасные стартовые условия, казалось, должен был прокатиться по жизни легко, непринуждённо и не без удовольствия. В этом месте можно процитировать бессмертные слова Виктора Цоя: «тот, у кого есть хороший жизненный план, вряд ли станет думать о чём-то другом».

Но юный Иззо – представьте себе! – думал о многом другом. Уже в 12 лет мальчик стал бегать на митинги ультраправых организаций, ему нравился царивший там командный дух и агрессивная энергия участников. Родители отдали юного Анджело в спортивные секции, где ему предстояло заниматься теннисом и плаванием – это были те виды спорта, в которых надлежало упражняться выходцам из «приличных» семей. Но Анджело не интересовал спорт для «приличных», его привлекал спорт для «настоящих мужчин». Со своими друзьями-«наци» он сначала посещал боксёрский клуб, а затем занялся каратэ.

Помимо увлечения маскулинными видами спорта в натуре юноши быстро проявились увлечения иного рода. Речь идёт прежде всего о всевозможных видах криминальной и антиобщественной активности – от бессмысленного хулиганства и вандализма, до безудержных сексуальных преступлений и ограблений с целью пополнения «партийной казны». Уже в 1969 году, т.е. в возрасте 14 лет, Иззо был задержан полицией за участие в групповых хищениях мопедов и мотороллеров с улиц Рима. Похищенная техника хранилась в подвале «партийного клуба», где собирались такие же молодые «наци», что и сам Анджело, и перепродавалась скупщикам краденого. Вырученные от этой незамысловатой торговли деньги шли на «партийную работу» и пьянки. Родители «отбили» тогда все обвинения, да и молодость Анджело помогла ему избежать наказания, но нужных выводов юноша не сделал и вскоре «присел» на 2,5 года за групповое изнасилование.

Надо сказать, что похищения девушек и женщин с целью их последующего группового изнасилования, являлись «фирменной шуткой» римских неонацистов 1970-х – первой половины 1980-х годов. В Италии того времени кипела классовая борьба в самых изощренных формах [вплоть до систематического террора в отношении государственных служащих], но никто из врагов «неонаци» – ни троцкисты, ни маоисты, ни коммунисты, ни «левые коммунисты», ни сторонники «городской герильи» и «красных бригад» – до такой мерзости не доходил. А вот неонацисты очень любили такого рода выходки, считая, что совместное совершение групповых изнасилований способствует сплочению «партийного коллектива».