Серийные убийцы. Кровавые хроники российских маньяков

Убийцу задержали в Украине. И после страшной трагедии он успел-таки отметиться новым злодеянием. Литовченко изнасиловал и убил студентку вуза МВД Украины. Алина Тимощук – кстати, дочь бойца спецотряда «Беркут» – на отлично сдала экзамены и получила право навестить родителей. Девушка собиралась в тот день отметить свое восемнадцатилетие. Такова цена ошибок и непрофессионализма.

После задержания Литовченко ничего не отрицал.

В его показаниях можно прочесть и такие слова: «Не могу сказать, что в женщинах меня привлекает какая-то часть тела или еще что-то еще. И в плане вступления в половую связь у меня нет предпочтений по внешнему виду или телосложению. В процессе мне нравится все… Но большинство своих преступлений я совершил в отношении несовершеннолетних девочек 12–14 лет. В данном типе жертв меня более всего привлекала их беззащитность. Реакция полной покорности и смирения, подавленность и испуг. Я чувствовал свою власть над жертвами».

Эта страшная история наконец закончилась. Киевский суд приговорил убийцу к пожизненному заключению. Больше нелюдь не почувствует власть ни над кем.

Окончательный диагноз

Вор, растратчик, грабитель, убийца – любой преступник может надеяться на сочувствие и прощение со стороны. Причем не только близких родственников или себе подобных, но и общества, в котором живет. Так уж устроен человек: он стремится найти объяснение и понимание любых поступков, даже если они не укладываются в рамки морали и закона.

Но можно ли здравым умом понять действия Чикатило, Головкина, Спесивцева? Кто станет им сочувствовать? Вот почему маньяки, садисты, людоеды, насильники-извращенцы оказываются изгоями повсюду – и среди правопослушных граждан, и в мире зарешеченном, там, где действуют совсем иные законы.

Кстати, о здравом уме. Заключения медиков о психической полноценности серийных убийц вызывают противоречивые чувства. Пример – результат обследования в институте Сербского Андрея Чикатило. Пожалуй, ни один преступник ни до, ни после него не подвергался такому всестороннему психиатрическому изучению. Ростовским потрошителем занимались лучшие специалисты, элита нашей науки. Их вывод известен: Чикатило признан вменяемым.

По существу, с таким диагнозом не согласиться нельзя. Чикатило идиотом не назовешь: высшее образование, довольно обширные познания в литературе, осведомленность в общественной жизни, спорте, политике, умение поддерживать беседу, способность убеждать, логически мыслить и довольно четко прогнозировать развитие событий. Сейчас, зная о Чикатило всю подноготную, нелегко объективно представить, какое впечатление он производил на окружающих. Между тем жена считала его заботливым мужем, рачительным хозяином, умным и незлобивым человеком. Такого же мнения придерживались и другие родственники. Дочь говорила о нем как о добром и мягком отце, племянник считал его эрудированным, спокойным, порядочным…

Скажете – сомнительные аргументы, да к тому же услышанные от близких, заинтересованных людей? Ну, во-первых, кто, как не родные люди, может дать нам самую точную характеристику. Что касается заинтересованности, то ее нет и в помине. Скорее наоборот, родственники были растеряны и подавлены случившимся ничуть не меньше других. И выгораживать главу семейства им резона не было. Семья сменила фамилию, переехала в другой город, даже на свидания с подследственным ходила одна жена.

А вот уже совсем сторонняя оценка личности Чикатило. Татьяна С., учившаяся с ним на филфаке Ростовского университета, вспоминала о сокурснике без неприязни (даже зная, кто он и чем прославился): «Скромный, легко ранимый, а потому сторонящийся шумных компаний, Андрей много времени проводил в библиотеке, любил расширять знания в заинтересовавших его вопросах. Впечатление у меня осталось скорее хорошее, чем никакое…»

В 1984 году Чикатило ездил по работе в Москву. Как командировочному, ему предоставили комнату в общежитии завода «Москабель». Комендант общежития Галина Л. также запомнила симпатичного, вежливого, начитанного мужчину.

За период с 1978 по 1990 год семья Чикатило часто меняла место жительства, переезжала из одного города в другой. И каждый раз забитый и ничтожный человек не только устраивался с комфортом, получая служебную квартиру или дом, но и покупал флигелек или сарайчик для подсобных нужд. С жилищной проблемой, нудной и сложной (что еще труднее решить в нашей стране?), он справлялся с ловкостью, да еще и выгоду имел. В 1989 году, например, придумал хитрую комбинацию – фиктивно развелся с женой и получил дополнительную квартиру в Шахтах. Слабоумному такое умение адаптироваться и устраивать быт явно несвойственно.