Серийный бабник

С этими словами Леся выскочила на улицу, где развила такую скорость, что Кира едва за ней поспевала.

– Мне кажется, будет быстрей доехать до дома на машине, – окончательно запыхавшись и отстав от подруги, прокричала она ей вслед.

Леся по инерции пробежала вперед еще десяток метров. Потом круто развернулась и помчалась назад. Туда, где стояла Кирина верная «десяточка». Кире ничего другого не оставалось, как снова последовать за своей явно сбрендившей подругой.

Глава 17

Оказавшись дома, Леся, молчавшая всю дорогу, первым делом устремилась в спальню. Кира вымыла руки, попила водички, сделала себе бутерброд с ветчиной и только затем последовала за Лесей.

– Помоги мне! – пропыхтела Леся, увидев входящую в комнату подругу. – Мне кажется, что я знаю, где мои побрякушки.

Вдвоем они отодвинули тяжелое старинное трюмо. За ним накопилось изрядное количество пыли, в которой в самом деле поблескивала желтоватая змейка.

– Вот и мой браслет! – обрадовалась Леся. – А вот и колечко. И еще одно!

Кира так оторопела, что едва не выронила бутерброд из рук.

– Но ты же обвинила в краже Костика.

– Ничего подобного.

– Ты сказала, что их украл у тебя Костик!

– Ничего такого я не говорила. Я сказала, что он исчез. А я не могу найти свое золото.

– Разве это не подразумевает, что…

– Только для испорченных натур вроде тебя!

Вот и помогай после этого людям. Но обижаться на подругу Кира не стала. Вместо этого она плюхнулась в кресло. И стала наблюдать за действиями Леси. Та все еще самозабвенно возилась в пыли за трюмо, бормоча себе при этом под нос:

– Либо я сошла с ума, либо это должно быть где-то тут!

– Что ты ищешь?

– Одну вещицу.

– Какую?

– Золотую.

Объяснение Киру не удовлетворило. Золото в наши дни значительно обесценилось. И ей ли не знать, что у Леси не было ни одного ювелирного украшения дороже ста долларов. Так ради чего она так убивается? А Леся продолжала истово бормотать:

– Оно должно быть тут! Я же помню.

– Что ты помнишь?

– Одну вещицу.

– Какую?

– Золотую.

Поняв, что разговор пошел по второму кругу, Кира сочла за лучшее умолкнуть. Она пошла на кухню и сделала себе еще пару бутербродов. Все-таки хорошо, что они с Лесей забили ее холодильник в расчете на аппетит выздоравливающего мужчины. И как хорошо, что этот самый мужчина свалил, не успев сожрать всех запасов.

– М-м-м! – сказала Кира, с наслаждением вонзая зубы в мягкий белый хлеб, смазанный горчицей, на котором лежал лист салата, несколько тонких кусочков соленого огурчика, а сверху все это прикрывала пара ажурных кусочков ветчины. – Надо иногда затаривать и свой собственный холодильник. Просто для разнообразия!

И, покончив с еще одним бутербродом, Кира крикнула:

– Леся! Ты хочешь бутерброд?

Но подруга отреагировала неоднозначно.

– Иди сюда! – каким-то сдавленным голосом произнесла она.

– С бутербродом или без него? – уточнила Кира.

Но, так и не дождавшись ответа, пошла на зов подруги. Тарелочку с приготовленным бутербродом она на всякий случай прихватила с собой.

– Ну? Что у тебя тут еще случилось?

– Посмотри!

Леся дрожащей рукой протягивала ей какой-то маленький предмет. Присмотревшись, Кира поняла, что на ладони у подруги лежит круглый, сделанный из золотистого металла лягушонок.

– По цвету напоминает золото, – сказала она.

– Это и есть золото, – все таким же полузадушенным голосом произнесла Леся. – А больше ты ничего не видишь?

Кира отставила тарелку и взяла золотую фигурку лягушонка в руку. Работа была изумительной. Сам жабенок сидел на листе кувшинки, на котором сверкала брильянтовая искра росы. Выпученные глазки малыша были сделаны из двух изумрудов. И он с радостным идиотизмом смотрел на блестящую муху с украшенными брильянтовой крошкой крылышками, которая сидела на травинке. Вся композиция была проникнута удивительно наивной чистотой и свежестью. Но вслух Кира произнесла лишь следующее:

– Очень тонкая работа. У мухи видна каждая ворсинка. А у лягушки на коже каждая складочка. Откуда это у тебя?

– Костик вчера принес.

– В подарок? – не поверила ей Кира.

И правильно сделала, потому что Леся отрицательно покачала головой.

– Лягушонок просто выпал у него из кармана. Я видела, как он выпал.

– Выпал?

– Ну, когда мы вчера немного потанцевали, перед тем как…

– Можешь не говорить! – поспешно перебила ее Кира.

– Одним словом, я хотела спросить у Костика, что это за вещица, но не успела.

– Ну, ясно. Он стал тебя целовать.

– И мне стало не до расспросов, – призналась Леся.

Кира задумчиво посмотрела на лягушонка, все так же радостно таращившегося на свою муху.

– Значит, Костик носил эту фигурку в своем кармане. А как же она очутилась у тебя за трюмо?

И Кира попыталась представить себе позу, которую должен был принять Костик, чтобы лягушонок из его кармана очутился бы за трюмо. Получалось нечто невообразимое. И чтоб удержаться в таком положении, у Костика должно было быть по меньшей мере шесть цепких гуттаперчевых конечностей. Поняв, что это невозможно, Кира вопросительно уставилась на подругу.

– Ты же знаешь, – произнесла Леся, – перед тем как заняться любовью, я всегда снимаю с себя все золото. Чтобы не мешало.