Серое братство (СИ)

— Басага — редкостная сволочь, — вскинул брови Схоор, — но я уважаю его мнение. Тысяча его бойцов могут выиграть войну. Ладно, уведи их отсюда. Некогда мне проверять их способности. Сегодня они сдохнут, или завтра — не важно. Если Аршак добудет мне победу — прощу ему глупые траты хозяйских денег. А подарки можешь отнести в мою сокровищницу.

— Спасибо, господин! — Аршак вспыхнул от радости, рявкнул охранникам, чтобы убрали с глаз долой бихуров.

Теперь нам предстояло познакомиться с неким Басагой. Этот парень оказался не чета Аршаку, начинавшему отращивать живот на непыльной службе правителя Ахайи. Он был высок, мускулист; его пронзительный взгляд пронзал нас с нескрываемым подозрением. Гладко выбритая голова блестела на солнце. Запястья рук обхватывали кожаные ремни с металлическими заклепками. На ногах у него были легкие сандалии, на коленях — плотные щитки из бычьей кожи. Басага постоянно вытирал ладонью макушку, пока мы молча созерцали друг друга. Вдоволь налюбовавшись нашим неприглядным видом, он широко расставил ноги и терпеливо ждал, когда Аршак соизволит открыть рот, чтобы рассказать, для чего к нему привели двух тупоголовых бихуров. Которых он откровенно презирал за врожденную трусость, нежелание завоевать в бою свободу и постоянную ненависть к тому, кто учит их защищать себя. Сколько раз он заявлял Схоору, чтобы ему не поставляли рабов. Толку все равно не будет. Басага знал: в первом же бою большинство из них гибнет жалко и бездарно, даже не прихватив на тот свет хоть одного врага. Так зачем тратить силы на обучение мяса махать мечом? Его тысяча вышколена, научена действовать по обстоятельствам, и даже в одиночку. Вошедшие в раж «стервятники», как их любовно называл Схоор, могли выиграть безнадежно проигранную битву. В «стервятники» принимали редко, и то после длительной проверки, порой длящейся годами. Разумеется, об этом мы и не могли знать, молча гадая, о чем думает Басага.

— Это что, Аршак? — бесцеремонно ткнул пальцем в нашу сторону тысячник. — Очередное мясо?

— Их повелел привести к тебе в тысячу сам Схоор, — пожал плечами Аршак и сделал знак стражникам, чтобы те сняли с нас колодки. — Сам знаешь: веление господина не принято обсуждать. Верно?

— Нет. Я сам определяю, где их место. В первых рядах.

— Это твое решение, и ты за них отвечаешь. Забирай бихуров, и делай все, что захочешь. Они твои по милости Схоора.

Аршак торопливо развернулся и пошел между каменных казарм, явно не желая больше разговаривать с тысячником, которого откровенно недолюбливал.

Басага все так же стоял с широко расставленными ногами, и гримаса отвращения уже не сходила с его лица. Наконец открыл рот. Я понял, что он задал вопрос, на каком языке мы говорим.

— Ваграм, — ответил я.

— Уже легче, — буркнул Басага на этом же языке, пусть и не идеальном, но все-таки понятном. — Вы поняли, куда попали? Скорее всего, вам не дожить до следующего года. Схоору захотелось повоевать. Что мне делать с вами, ваграмские собаки?

— Накормить, помыть, вооружить, — вмешался в разговор Мастер, к моему удивлению, тоже на языке Лации. Откуда он его знает? Еще одна заноза впилась в душу. Как долго от меня будут скрывать истину?

Мастер продолжал:

— Мы не можем второй день оставаться голодными.

Этот работорговец почему-то забыл о нас, как только увидел крышу дворца.

Басага усмехнулся:

— Другие требуют оплаты за полгода вперед. Какая наглость! Не забывайте, что вы рабы, моя собственность с этого дня и до тех пор, пока сам не решу, свободны вы или нет!

Я переглянулся с Мастером. Басага начинал нам нравиться. Не было в нем той гнильцы, которая откровенно делает из человека раба своих прихотей. Этот же мог пойти с восторгом на врага, имея в руках лишь один нож. Только так вкус победы ощущается острее.

— Хватит торчать на моих глазах! — рявкнул Басага, переходя от созерцания к действиям. — Ступайте в казарму из белого камня, вон ту! Найдете сотника Хлыста. Он будет вашим непосредственным командиром. Бегом!

Как-то сразу подчинившись властному голосу Басаги, мы резво побежали в указанном направлении. На ходу переговаривались.

— Как тебе этот тип? — спросил Мастер.

— Хорош с виду. Но в ногах слабоват. Слишком широко расставляет их.

— Если ткнуть в точку солнца — сразу упадет. Не выдержит.

— Он не даст даже приблизиться к нему. Опытный, хоть и с недостатками.

— Ладно, Философ, увидим, на что способны его ребята. Надо держаться вместе. Слишком мало времени, чтобы вырваться отсюда. Муфазар проживет и без нас, а Егерь ждать не будет.

Площадка перед казармой оказалось пустой. Увязая по щиколотки в песке, мы подошли к указанному строению и стали вглядываться через окна, заделанные решетками, вовнутрь. Видимо, вся тысяча Басаги ушли на учения. Но нет, в дверях показался полуголый парень с татуировкой в виде огромного орла, раскинувшего крылья во весь живот.

— Где Хлыст? — рявкнул Мастер не хуже Басаги. По его виду было понятно, что становиться рабом он не собирается. Да и мне претило такое состояние, в которое мы попали так нелепо.