Серпантины судьбы (СИ)

- Вы не любите Хемингуэя? – он выразительно усмехнулся одной половиной рта.

- Нет, не люблю, - я решила не врать. Говорят, что правда лучшее средство к сердцу любого человека. Хотя его сердце я уже успела разглядеть в мельчайших деталях. – Он считал, что умные люди редко бывают счастливы. А я не хочу быть глупой и хочу быть счастливой. А еще я очень не люблю самоубийц. У меня к ним свои претензии.

Он снова очень выразительно усмехнулся, но ничего не ответил. Лишь завел мотор и плавно влился в поток машин.

Когда на светофоре мы затормозили на светофоре, Александр еще раз внимательно посмотрел на меня и сказал не без сарказма в голосе:

- Нина, а вы знаете, что вы уникальная девушка?

- Знаю, - настала моя очередь раздавать скептические улыбки. – Мы все уникальные. Но при этом уникален каждый по-своему и в своем теле, и в мыслях других людей. Вот скажите, в чем моя уникальность на ваш взгляд?

- Вы не любите Хемингуэя, но при этом знаете его и понимаете. Для женщин вообще странно увлекаться серьезной литературой, - заметив, что я хочу возмутиться, он осторожно приложил палец к моим губам. – Тише, тише! Не возмущайтесь. Я действительно просто хочу вас понять.

В этот миг мое тело вдруг опять зажило своей обособленной жизнью. Пока его палец касался моего рта, я чувствовала, как меня окутывает облако тепла. Я словно снова оказалась в материнских объятиях, которых никогда не знала. Мне стало спокойно, уютно и в мозг стало долбиться какое-то воспоминание. Но оно так и не нашло дороги и умерло в тот момент, когда мужчина отстранился, очень странно посмотрев в мою сторону.

- Обычно при беседе спрашивают, кого из писателей девушка любит, что читает сейчас.

Я громко рассмеялась в ответ на его слова:

- Александр, такое впечатление, что выживете где-то в начале двадцатого века. Сейчас спрашивают, какого года твой смартфон и что ты предпочитаешь: эпл или андроид.

- И все же я побуду старомодным, но не совсем традиционным. Нина, вы можете сказать, а кого из писателей вы не любите?

О, этот вопрос на сегодняшний день для меня был самым простым. Я ответила на него, не задумываясь:

- Есенина, Маяковского, Марину Цветаеву, Юлию Друнину и Бориса Акунина.

Мужчина на секунду задумался, а потом как-то странно фыркнул, словно породистый жеребец:

- Странный набор. Но по всем признакам выстраданный и не случайный.

Дальше наша беседа текла в том же русле. Мы поговорили про котировки акций на Нью-Йоркской бирже, про московскую премьеру современного балета, про проблемы клонирования человека и закончили судьбой биткоина.

У меня появилось чувство, что я не на свидании с очаровательным мужчиной, а на экзамене или собеседовании при трудоустройстве. О чем я тут же не преминула сказать.

За что и получила длинный взгляд прищуренных глаз в свою сторону и тяжелый вздох:

- Я не умею ухаживать за девушками. Никогда не было такой необходимости. И очень не люблю ходить вокруг да около, - к этому моменту мы подъехали к ресторану. Снег уже успел притормозить у обочины и сейчас развернулся в мою сторону, положив одну руку на руль, а вторую на свое колено. – Нина, только честно, вы хотите за меня замуж?

Сначала мне послышалось «выходите за меня» и я уже возликовала и успела себя поздравить с успешным выполнением задания, но потом поняла, что смысл вопроса совсем другой. И вес же четко и громко сказала «ДА!». Вот уже не думала, что скажу эти слова в такой обстановке на первом свидании. И ведь не соврала, потому что выступала от имени Ниночки Шмаевич. Только где-то в глубине души свербела мысль, что отчасти говорю это и про себя. И поводом послужило не финансовое благополучие мужчины, не его волевой подбородок с легкой небритостью и не сильные руки с длинными пальцами на руле майбаха. А то удивительно чувство тепла, покоя и видение могучего сердца, которое ускоряет свой бег именно при моем приближении. На интуитивном уровне я поняла, что виновата здесь не смазливая внешность девушки, а что-то более глубинное, можно сказать даже сакральное.

Александр кивнул головой и неожиданно произнес:

- Я подумаю над вашим предложением!

Затем с легкостью вышел из машины, обошел вокруг и распахнул мою дверь:

- Прошу, мадмуазель! - протянул руку, помогая выти. Я подала свою, затаив дыхание и с опасением, что не почувствую этого тепла. Но оно вновь накрыло меня с головой. И это тепло заставило меня передумать и не отвечать ничего на его обидную реплику. В конце концов, это все касается не меня, а мою клиентку. Я не придумала другого определения для девушки, из-за каприза которой я сейчас стояла на парижской улице.

Кухня ресторана была действительно восхитительно. Возможно, именно она расслабила нас обоих, и беседа потекла в более непринужденном русле. Прощались мы уже почти друзьями или будущими любовниками.

На прощание мужчина сказал многообещающе:

- Нина, я обязательно вам позвоню, как только прилечу в Москву!

А я очень явственно в этот миг увидела уже свое сердце, которое екнуло и тоскливо забилось, понимая, что на этом все. Мы прощаемся навсегда.

Глава 9