Серпентин – змеиный камень

«Какая самоотверженная чистая любовь, – про себя подумала Инга. – Только будет ли она оценена по достоинству?»

– Я понимаю, – вслух сказала девушка. – Тем более, ты наполовину ивелесска, а они самые лучшие целители во всем мире – после эльфов, к сожалению.

– Тогда к чему такой ажиотаж? – недоумевала Герда.

– Дело в том, что его Высочество всегда отличался спонтанными решениями, – грустно пояснила Инге. – Вот и сейчас не подумав о твоей репутации, он приказал тебе явиться к нему. Надеюсь, что Его Величество будет столь великодушен и вмешается в эту ситуацию, а его сын будет столь же благороден, что поддержит тебя.

– Даже не знаю, что и сказать, – Герда в отчаянии опустила голову.

– В конце концов, по его вине ты попала в эту нелепую ситуацию, – Инге успокаивающе погладила несчастную по опущенному плечу. – И, к сожалению, по собственной неосмотрительности.

Молоденькая леди Браггитас тихо покинула сад, оставив Герду наедине с невеселыми мыслями. Возвращаться в покои было невыносимо тягостно от того, что придется смотреть близким в глаза. Особенно почему-то было стыдно перед самыми младшими.

Глава 4

Витгерд Вардас - Держатель Запада, хозяин цитадели Вардаритас, командующий многотысячным войском был не просто в гневе. Он негодовал! Рвал и метал! Внешне, конечно, он казался более спокойным. Наверное, просто потому, что не метался по покоям своей дочери в слезах заламывая руки, и время от времени хватаясь за голову. За него эту задачу успешно выполняла супруга. Хотя, надо отдать должное леди Вардас, она это делала вполне искренне, безо всякой показной трагичности.

- Как?! - от рвущихся наружу эмоций вопрос получился излишне требовательным и грозным. Злился лорд в исключительных случаях и чаще всего на поле боя. Это выдало его истинные эмоции, от чего дочь еще больше сжалась, а жена прекратила плакать, в ужасе застыв прямо посреди комнаты. Витгерд одернул себя и тихо выругался, прокляв напоследок не только свою несдержанность, но и молодого наследника престола, которому, видимо, приелось тискать придворных девок, от чего он переключился на его дочь.

От этой мысли руки непроизвольно сжались в кулаки так, что заскрипели кости. Хватит. Гнев сейчас наихудший помощник. Надо успокоиться и подумать, как расхлебать помои, в которые по глупости угодила его дочь.

- Скажи ты мне, как? - продолжил он менее жестким тоном. - Девушка с твоим воспитанием, происхождением и добродетелью умудрилась остаться наедине с этим ослом. Прости, милостивый Дейвас, за такое мнение о нашем непутевым наследнике, но других слов у меня уже просто не находится.

Лицо Герды пылало, а уши уже начали гореть от родительских нареканий. Девушке хотелось, как можно скорее провалиться сквозь землю от стыда, когда до неё дошло, что она натворила.

- Герда, доченька! - мама говорила тихо, но слезы в ее глазах ранили сильнее криков отца. - Ты хоть понимаешь, что нынче путь в общество тебе заказан? Тебе теперь нежелательно появляться при дворе.

- Но, мама, я правда не понимаю, за что так меня очернила молва! - Герда была шокирована дворцовыми принципами. Многие девушки при дворе позволяли себе заводить любовников будучи не замужем, а её втоптали в грязь только за то, что она перевязала раненого человека, оставшись с ним наедине.

- Говорят Рената Браггитас всё видела, - мамин голос дрогнул.

- Но, что она могла увидеть? - девушка не выдержала и расплакалась. - Ничего ведь не было… я пыталась избежать даже лишнего касания к нему!

- Герда, скажи, - леди Вардас серьёзно посмотрела на дочь. - Он тебя целовал или обнимал?

Застигнутая врасплох Герда затаила дыхание и побледнела.

- Сволочь! - не выдержав, зарычал отец. - Я убью этого сопляка!

- Ах, дочка, как ты могла быть такой не предусмотрительной, - мама снова заплакала.

- Он только обнял и поцеловал меня в волосы! - призналась измученная вопросами и совестью девушка. - Больше ничего не было! Удвиг был искренен в своих чувствах! Мне казалось, что я ему нравлюсь.

Такие сильные и приятные воспоминания о проведенном в шатре времени наедине с молодым наследником, теплых мужских объятиях и поцелуе, пусть и не в губы - померкли перед истинной явью и теперь превратились для неё в кошмар.

И почему так? В одну минуту прекрасное превратилось в грязь.

- Герда, дитя, - отец посмотрел ей в глаза, а во взгляде у него было столько вины, что у дочери сжалось сердце от недоброго предчувствия. - Ты хоть понимаешь, что Удвиг на тебе не женится?

Голос отца дрогнул. И тут до девушки дошел весь ужас её нынешнего положения!

Все же ей казалось, что принц влюблён в неё.