Серпомъ по недостаткамъ

Ехал я не один: со мной в город отправились Колька-сосед и самая старшая из "моих" девочек, с удивившим меня именем Павла. Была она дочерью местного шорника – человека уважаемого и зарабатывающего (по меркам слободы) "бешеные деньги". Денег он и вправду зарабатывал много, зимой иногда и до сотни рублей за месяц выходило. А вот летом шорник все заработанное пропивал – и почти что четырнадцатилетняя Павла с двумя младшими братьями добывали летом пропитание себе самостоятельно, причем на себя и на папашу. Поэтому когда эта тройка попросилась ко мне "в отряд" – я возражать не стал: и они прокормятся не впроголодь, и мне польза. Теперь же польза получилась очень даже приличная: Павла на окрестных рынках чувствовала себя очень уверенно – а я "заодно" вез на продажу и невеликий урожай первой редиски.

Урожай-то невелик, редисок я посеял ровно триста пятьдесят штук. С десяток мы уже потратили на "зелень для гамбургеров", да и сами съели раза в два больше. Но редиски оказались и на самом деле "гигантскими", каждая выросла со средних размеров яблоко. Не зря я земличку удобрял! Так что двадцать пять пучков редиски (по шесть штук всего) тянули на полпуда – и была обоснованная уверенность в том, что их получится продать за приличные деньги. Евдокия (и, понятное дело, Колька) считала что три копейки за пучок – цена хорошая. Но Павла убеждала меня, что и пятачок мало будет.

В Царицыне Павла с Колькой отправились на рынок выяснять, кто из них был прав, я же пошел немного в другую сторону. Не очень немного, до нужного мне места оказалось идти почти версту, о чем и сообщил городовой. Благо, у пристани их я увидел сразу троих и тут же спросил ближайшего о цели моего путешествия:

– Извините, не подскажете, где тут городская типография?

– За что извинять-то? И вам, господин, какая именно типография потребна?

– Да мне любая, которая поближе.

– А, понятно. Да они все в одном месте, угол Астраханской и Покровской. Тут недалече, с версту всего. Прикажете извозчика кликнуть?

– Спасибо, я прогуляюсь.

Вежливая сейчас полиция. Но насчет прогуляться – я видимо все же слегка погорячился. Улицы в городе были широкими, светлыми. Окруженные двух-, и иногда – и одноэтажными, но именно городскими домами, они казались почти что проспектами. Однако было одно мелкое неудобство: замостить их явно забыли. Снег сошел больше месяца назад, дождей еще не было – и улицы были покрыты слоем мелкой глиняной пыли сантиметров на пять, а то и десять. И идти по ним было наверное труднее, чем американским астронавтам топать по Луне. Каждая телега поднимала огромный шлейф пыли, а двигались эти телеги по улице внепрерывную – в общем, остаться хотя бы относительно чистым возможности не представлялось. Я еще подумал, что если дождей в ближайшее время не будет, то ведь и поля крестьянские в такую же пыль превратятся, и даже вспомнил подходящую случаю цитату из "Графа Монте-Кристо". С другой стороны, если будет дождь, то улицы превратятся в поток грязи и в городе будет только хуже, так что уж лучше пыль…

Да места я добрался примерно через полчаса, весь пропитавшись этой пылью. Оказалось, что городовой сказал верно: тут в соседних зданиях размещались сразу все четыре городских типографии.

К моему удивлению, в первой же я нашел в небольшом коридорчике веник, висящий на стене на гвоздике – им я кое-как отряхнулся от пыли, и умывальник, наполненный чистой водой: умыться тоже было явно нелишним. Секунду подумав, в вошел в дверь, за которой явно слышался шум машин. За дверью оказалась большая комната ,в которой стояла и работала вероятно как раз печатная машина: что-то большое и очень шумное. Двое мужчин у машины мельком взглянули на меня и продолжили заниматься своими делами. Но третий – которого я сразу не заметил, потому что он сидел за чем-то вроде комодика – встал и подошел ко мне:

– Господин, контора находится за соседней дверью! – он говорил довольно громко, почти кричал – да и то слышно его было неважно из-за шума.

– А мне контора и не нужна, я хочу спросить…

Мужчина взял меня за руку и вышел в коридор, затем закрыл дверь и повторил:

– Контора – за этой дверью. Тут – типография.

– Мне типография и нужна. Вы что делаете с концами?

– С чем?

– Ну, с заправочными концами, которые остаются после заправки печатной машины.

Он задумался:

– Наверное выкидываем. Или в печке сжигаем – кому нужна мятая бумага?

– Мне нужна. У вас же их много остается?

На лице мужчина отразилась напряженная работа мысли. Немного подумав, он снова взял меня за руку, провел в типографию, подвел к большой корзине в углу. В корзине были свалены мятые куски бумаги – на вид вроде бы большие.

– Вам это нужно?

– Да, именно это.

– А… Эй, Семен, подь сюды! – крикнул он стоящему у машины молодому парню лет пятнадцати. Не иначе, подмастерье или ученик тут – Вот, за бумагой господин пришел – и ткнул в меня пальцем. Подошедшему парню я постарался объяснить подоходчивее: