Серв-батальон

Тавгалов на миг включил системы активного сканирования.

Что за…

На проекционном забрале шлема появилось смешанное скопление сигнатур. Сервомеханизмы… Но такой конструкции нет ни в одной из баз данных!...

Ну да. Здесь же расположены испытательные полигоны, кибернетические лаборатории и цеха по производству новой техники, ориентированной на борьбу с серв-машинами Альянса.

Расплывчатые пятна сигнатур после обработки специализированными боевыми программами идентификации целей начали обретать приблизительные контуры.

Что за уродцы?..

Тавгалов видел миниатюризированный шагающий привод, затем что-то вроде поворотной платформы, на которой расположена полусфера, и как завершающий штрих в облике сервомеханизма – испускающая трубка тяжелого лазера, заключенная в бронированный кожух, – нечто вроде непропорционально длинного носа…

Как они поддерживают равновесие? – Промелькнула вопросительная мысль, но тут уже стало не до шуток, на самом деле шагающие уродцы обладали даже на первый взгляд неожиданной для таких размеров боевой мощью. Тяжелое бронирование, сравнимое с защитой планетарного танка, делало их неуязвимыми для легкого стрелкового оружия, – вот и «противовес» длинной испускающей трубке, равновесие шустрые машины поддерживали идеально…

Рядом с моделью шагающего лазера появилось следующее трехмерное изображение, понравившееся Тавгалову еще меньше: небольшие по размерам, передвигающиеся на широких гусеницах боты, в конструкции которых сочеталась многоствольная реактивная минометная установка и два тридцатимиллиметровых орудия.

Изрубят снарядами в фарш, за пару секунд… – мысленно оценил возможности новых механизмов командир десантной группы.

Мимо не проскользнешь. Если только рывком в грузовой лифт, и сразу прорываться на нижние уровни?

А что ходячие лазеры и боты огневой поддержки сделают с техническими дройдами?

Вот попали… Скрытые системы охраны все же функционировали, – они отследили точку вторжения и вызвали группу зачистки.

Дистанция – триста метров.

– Шмелев! – Капитану не оставалось ничего другого, кроме как выйти на связь. Выбор небогат: либо мгновенная геройская смерть и загубленное задание, либо уповать на своевременную помощь серв-батальона.

– Почему выходишь на радиочастотах?!

– Принимай телеметрию. Через минуту моей группе крышка…

Майор был не из тех, кто начинает препираться. Мгновенно оценив поступившие к нему данные, он отдал короткий приказ:

– Звено Максимова, передаю координаты точки входа в бункерную зону! Поддержите десантников.

И вновь тишина в эфире.

Двадцать минут с момента высадки…

Всего двадцать минут…

* * *

Группа капитана Тавгалова…

– Всем в укрытие. Дима, отдай команду сервам, – пусть к фрайгу уносят ноги отсюда! Позовем, когда понадобятся.

Двести метров… Вроде уже не мальчик и в десанте не новичок, а испариной по спине ожгло. С тихим щелчком отскочили пылезащитные заглушки пусковых стволов тактического ракетного комплекса, закрепленного поверх бронепластин запястья правой руки. Орудие на левом плече с шелестом развернулось, нацелившись в сторону модульных ворот тоннеля, что начнут вот-вот открываться.

Если помощь не подоспеет вовремя, бой будет коротким… – Мысль прошла буднично, отстраненно, в отличие от молодых пацанов, что глотали сейчас первые минуты напряженного страха, Тавгалов не нервничал – война давно и бесповоротно стерла в рассудке некоторые грани, через которые, однажды переступив, уже не вернешься, не отмотаешь вспять.

Когда риск превращается в будни, с человеком начинает происходить странное: он меняется быстро, необратимо, будто в сознании отказывают некие ограничители – если страх то «по полной», если безрассудство, – то до конца…Тавгалов давно жил одним днем, часом, секундой боя – как получиться. Иначе сойдешь с ума, как происходило со многими на его глазах.

Массивные створы модульных ворот дрогнули и начали сдвигаться по направляющим.

Пять человек. Пятнадцать тактических ракет…

– Бьем залпами. Интервал три секунды.

Сумеречное пространство огромного подземного паркинга расчертили огненные вспышки запусков, реактивные снаряды с воем пронеслись по короткой траектории прямой наводки, и за продолжавшими открываться воротами вспухли ослепительные бутоны разрывов.

Ворота заклинило, раздался скрежет механизмов, многотонные плиты несколько раз дернулись и застыли, в успевшем открыться метровом зазоре бушевало пламя, из которого вдруг начали появляться стремительные контуры необычных машин.