Сервантес. Его жизнь и литературная деятельность

С этих пор Лопе, по-видимому, не обращает внимания на Сервантеса и с обычной развязностью принимается вновь за литературное ремесло. Но, в сущности, он никогда не спускал глаз со строгого соперника и где только мог вооружал против него свою многочисленную свиту из литературных посредственностей. Подстрекаемые Лопе де Вега литературные котерии не упускали случая кольнуть Сервантеса. Нет никакой возможности перечислить все те уколы, жертвою которых был последний, но достаточно ясное представление обо всех остальных дает следующая выходка недоброжелателей автора «Дон Кихота». Против Толедо, у самого въезда в город, стоят еще до сих пор развалины бывшего замка Сан-Сервантес. Говорят, что, живя одно время в Толедо, Мигель Сервантес случайно поселился в бедной лачуге как раз против старого замка. Этого факта было достаточно, чтобы вызвать ряд оскорбительных сопоставлений известного всей Испании разрушенного замка с носящим такое же имя знаменитым писателем-калекой, который был назван при этом обломком Лепанто. Таких недостойных намеков на увечье Сервантеса можно было бы указать немало.

Состарившийся среди тяжелых испытаний, не избалованный судьбою, Сервантес многое снес в своей жизни, но не мог снести презрения своих врагов. Под влиянием их преследований явилось у него желание произнести свой приговор обществу, подвергавшему его столь обидному и несправедливому остракизму. Приговор этот он обнародовал под заглавием «Разговор собак». Однажды ночью в Вальядолиде увидел он двух собак, несущих шест с приделанными к концам его фонарями и привешенной к нему корзиной, заменяющей собою деревянную чашку, в которую нищие обыкновенно собирают милостыню. Это были собаки Воскресенского госпиталя; они обходили дома в сопровождении вожатого, собирая подаяния для больных, и сами останавливались у домов, где им обыкновенно подавали. Сервантес числился в списке их друзей. Эти собаки, работающие в ночной темноте для своих хозяев и для всех нуждающихся, напоминали ему людей, служащих обществу, но отвергнутых им.

«За собаками так же, как и за бедными, – рассуждал Сервантес, – признано право служить, но у них отнято право мыслить. Однако они все же обладают некоторыми качествами: у них есть память, благодарность, верность; на алебастровых могилах ставят лепные изображения собак, считая их символом привязанности, и, быть может, их природный инстинкт, их сметливость, чуткость и восприимчивость доказывают, что они обладают некоторой неуловимой долей ума и рассудка».

Сервантесу приходит в голову наделить даром слова двух собак, из которых одну зовут Сципионом, а другую – Берганцею (Сервантес в произношении одного из испанских наречий). В беседе своей с товарищем бедный Берганца перечисляет все свои злоключения, начавшиеся в Алькале и кончающиеся в Вальядолиде. Он исходил всю Испанию, ознакомился с алькальским университетом, где из пяти тысяч студентов две тысячи избрали медицинскую карьеру, что заставляет его предполагать или невероятное количество больных в стране, или же множество практикующих врачей, осужденных умереть с голоду; он служил в армии, но ушел оттуда, потому что развращенность, дерзость и отсутствие дисциплины среди солдат показались ему неслыханными в цивилизованной стране. Он служил на бойне в Севилье и был поражен тем, что делается в ее бедных кварталах, которых не в состоянии покорить даже сам король. В ужасе бежал Берганца из города и поступил в услужение к пастухам; но и здесь ему пришлось увидеть, что пастухи поедают овец. Тогда он сделался сторожевым псом, но за ревностное исполнение своих обязанностей был посажен на цепь и отравлен. Он поступил в помощники полицейского, но последний оказался сообщником воров и мошенников. Тогда, пожив некоторое время у цыган, Берганца пришел в Вальядолид и поселился в больнице. Здесь он увидел множество погибших людей и убедился, что нечестные женщины составляют общественную язву; он отправился к судье, чтобы высказать ему свое мнение, но слуги швырнули ему в голову графин. В конце концов он настолько вооружил против себя знатных господ и прекрасных дам, что однажды комнатная собачка укусила его до крови. «Послушай, – возразил Берганце Сципион, – у каждого свое ремесло. Никогда совет бедняка не принимается, будь он даже и хорош; никогда приниженный бедняк не должен быть самонадеянным и давать советы великим мира – тем, которые думают, что знают все».