Сервер и дракон

Он достает стеклянную бутылочку с непонятной этикеткой и наполняет шприц.

Уверенными пальцами он находит голубую вену на ее руке. Прозрачная жидкость легко течет внутрь: еще одна невозможная вещь, которую мог купить только принц. Выходя из кожи, игла оставляет за собой крошечную каплю крови, идеальную рубиновую сферу. Он снимает капельку губами.

Он отключает ее от машин, аккуратно снимает капельницы, освобождает черные волосы от электродов. Зеленые линии на экранах становятся прямыми.

Он держит ее за руку и ждет, пока она проснется.

Снаружи слышно пение птиц.

Я не та, кто ты думаешь.

Я смерть, и ты должен держаться от меня подальше.

Ничего личного. Ты разбудил меня. Ты красивый, сидишь тут в белом халате, с зачесанными назад волосами, с дорогими часами на запястье, с загаром, привезенным из Биаррица, а в лосьоне после бритья чувствуется слабый запах сосны.

Нет, я не хочу воды. Я хочу, чтобы ты меня выслушал.

Я стала смертью своей матери. Она хотела идеальную дочь, сделанную из снега, крови и воронова крыла, а такие желания уводят только в одно место.

Моя мачеха знала это, видела отражение своего собственного конца, смерть юности и красоты. Она знала, кто я, даже когда я была ребенком: ее смерть в зеркале.

Я читала комиксы о Бамсе, самом сильном в мире медведе, и воображала себя его другом Черепашкиным. Когда я засунула голову в ворот рубашки, чтобы спрятаться от всего мира в этом панцире, она вытащила меня обратно за волосы и рассказала, что я могла задохнуться. Но говорила она тоскливо.

Когда я стала старше, я увидела медленную смерть, которую несла своему отцу. Я проделала в нем дыру в форме собственной матери, и через эту дыру утекала его жизнь. И поэтому я попыталась убежать.

Я стану смертью человека с камерой, которого прислала за мной моя мачеха: он увидел в моем лице что-то другое, не сделал того, что ему было сказано, и со временем она заставит его заплатить за это.

Мои друзья думали, что спасли меня, но со временем я бы стала смертью их дружбы. Они привыкли делиться всем: но я была тем единственным, на что один из них претендовал бы целиком и полностью.

В каком-то смысле ее сообщение стало счастьем. Я поняла, что это она, в тот самый миг, когда телефон завибрировал в кармане. Я чувствовала это в его теплых округлых линиях, в гладкости его стекла.

Буквы были ядом, химической формулой, составленной из слов. «ОН УМЕР ПО ТВОЕЙ ВИНЕ». И ссылка на видео с автокатастрофой.

Я смотрела, пока у меня глаза не заболели.

Я нашла таблетки в комнате Юри. Проглотила, не запивая: они были сухими и не имели вкуса. Лучше быть никем, чем смертью, лучше быть тишиной, чем эхом.

Сначала было немножко больно, в животе и между висками. Затем ливнем обрушились сны.

Я была принцессой вампиров, холодной и суровой, которая заключила договор с великими силами, древними богами, принявшими облик малого народца, и сражалась с темной королевой, которая хотела крови бессмертных.

Я была девушкой-андроидом, машиной для удовольствий, лишенной сердца, проданной и отправленной на свалку ревнивой женой. Меня нашли боты-шахтеры на далеком Марсе и деактивировали, введя секретный код. В далеком будущем, где Солнце стало красным, меня разбудил постчеловеческий бог, пытающийся понять человечество.

Я была сотней других принцесс, которые существовали только для того, чтобы умереть, вернуться и отразить надежды и мечты других.

Я вижу это и в твоих глазах. Ты ищешь что-то, что отчаянно хочешь увидеть. Ты думаешь, что завоевал меня, спас.

Ты мне не веришь. Ты думаешь, мы полюбим друг друга и поженимся. Мачеха придет к нам на свадьбу и будет смотреть на наше счастье, лицо ее покраснеет от ярости, а острые шпильки будут бессильно стучать по танцполу. Но она не позволит мне получить тебя. Она пригласит тебя на танец, а когда музыка станет совсем громкой, в ее руке сверкнет шприц.

Так всегда бывает во сне. А еще я видела, как выйти из зеркала.

Вернув меня, ты сказал, что я ненадолго умирала. Так и должно быть. Люми так и не очнулась, она умерла во сне. Если ты любишь меня, то сможешь что-нибудь придумать, подделать документы и найти какой-нибудь безымянный труп, который станет Люми вместо меня.

Я поцелую тебя сейчас, на прощание.

Мое тело исковеркано. Зубы болят, волосы висят лохмами, руки и ноги иссохли и покрыты язвами. Это не имеет значения.

Ты хочешь меня. Ты снимаешь электроды с моих волос, целуя мою шею. На экране твоего ноутбука краснеет яблоко. А потом ты становишься моей маленькой смертью, а я – твоей.

Ты еще спишь, когда я закутываюсь в больничную рубашку и посылаю сообщение друзьям с твоего телефона. Они приготовят для меня паспорт, билет и новое имя, выкованное из серебра битов.

Я шепчу тебе слова прощания и ухожу.

Ночью выпал снег. Снежное одеяло на земле приглушает птичье пение. Весь мир стал белым и пустым, как первая страница книги.