Серые пчелы

Мысли эти сами собой вызвали из памяти у Сергеича другое лицо – своей бывшей жены Виталины. Вспомнились ее наряды, ее странные «винницкие» претензии. И к нему, и к его селу родному, и к самой жизни с ним. Все, что раздражало его когда-то в своей бывшей жене, вспомнилось вдруг как детские шалости, которые по прошествии годов вызывают у родителей ностальгическую улыбку.

Вздохнул он. Мысли свои на телевизор поменял. Нашел детективный сериал без начала и конца, стал за стреляющими и гоняющимися друг за другом героями следить. В голове гладкость возникла, спокойствие. Так под стрельбу и визжание тормозов Галю и дождался.

Ни до ужина, ни во время не высказала она то свое желание, которое уже привычным для мыслей Сергеича стало. Он даже удивился. Прическа его новая Гале понравилась. Гладила она ежик ладонью, гладила и улыбалась, пока он, утомившись от этого, не остановил ее. А потом допытывалась Галя, как ему райцентр понравился? Видел ли он памятник подкове? Заходил ли в магазины?

Похвалил Сергеич Веселое, чтобы приятное ей сделать. И еще добавил, что «люди там хорошие», имея в виду не население вообще, а приветливую молодую парикмахершу.

– Да, люди у нас хорошие! И там, и тут ничего. От нас к ним на завод «Продмаш» человек тридцать на работу ездит. А может, уже и больше! Расширяются они.

Минут пять Галя райцентр хвалила, о своем селе не забывая. И замолчала только тогда, когда Сергеич из-за стола встал, показывая, что уходить собирается. Тут лицо ее растерянность выказало. Думала она, наверное, что до утра он останется. Как-то само собой, видимо, думалось ей, что мужчина, в доме женщины душ принявший, остается у этой женщины на ночь.

Но Сергеич поблагодарил ее и за горячую воду, и за ужин. Попрощался тепло, почти по-родственному. И, сказав: «До встречи!», на порог дома вышел.

За калиткой, за забором, его зеленая «четверка» стояла. Темень вечерняя «обнулила» ее окраску. Теперь машина просто темной была и блестела местами матово, свет почти полной луны отражая. Где-то рядом на улице разговор громкий звучал. Двое мужиков о футболе спорили. Выловил Сергеич из их разговора слово «Динамо». Вскинул руку к волосам, проверяя – нет ли на голове его оранжевой кепки с логотипом «Шахтера»? Проверял и сам над собой смеялся мысленно, ведь помнил хорошо, что в палатку ее бросил.

Выехал к магазину «У Нади», и тут в свете фар перед машиной фигура с поднятой рукой возникла. Нажал он на тормоз. Машина словно споткнулась, сам пасечник грудью о руль ударился.

Вышел из машины сердитый. Готовый был уже идиота, под машину кидающегося, с головы до ног матом покрыть.

Виновник испорченного настроения ростом был пониже пчеловода. На ногах он стоял с трудом.

– До Веселого подвези, братуха! – попросил.

– До трассы могу, – сердитость в Сергеиче на жалость поменялась. На выпивших злиться бессмысленно.

– Там меня никто не подберет.

– А кто мне за бензин заплатит?

– За бензин? – переспросил пьяный. – А что, у тебя денег нет? Ты же «донецкий»!

Сергеич обалдел.

– Ну садись, – сказал он после короткого раздумья. – Отвезу! – последнее слово прозвучало из его уст, как угроза.

Но мужик этого не заметил. Подошел к машине, бухнулся на пассажирское сиденье.

– А кто тебе сказал, что я – «донецкий»? – спросил Сергеич, когда выехали они из села, оставив позади и церковь, и кладбище.

– Да все знают, – пассажир пожал плечами. – Ты ж как мылом смазанный! Вон Клим к Галке из магазина год клинья подбивал и все без толку, а как только ты появился – все, она твоя!.. Там у вас теперь же за бабами не побегаешь!

Он зевнул.

– И что? – спросил Сергеич. – Если я оттуда, значит херовый?

– А кто тебя знает, – пассажир махнул рукой.

– А если я херовый, то почему решил тебя до Веселого подвезти, хотя мне туда не надо?

– А я что? Я не сказал, что ты – херовый. Я сказал, что ты – «донецкий»…

Пассажир снова зевнул и уронил голову на плечо. Задремал.

Выехал Сергеич на дорогу, повернул к Веселому. Тут уже машин побольше стало. Фары встречных фур по глазам начали бить. На въезде, когда пятиэтажка, в которой он сегодня стригся, окнами справа засветилась, остановил он машину. Пассажира разбудил.

– Приехали! – сказал коротко.

Тот голову вскинул, в лобовое стекло уставился, обернулся к водителю:

– А ты можешь чуть дальше, супермаркет «Вакула» знаешь?

Ухмыльнулся Сергеич. Подумал, что нарочно так не придумаешь: сначала по совету Гали сюда стричься приехал, а вечером сюда же местного пьяницу привез, словно таксистом работать начал.

Отвез пассажира к супермаркету. Тот на прощанье удивил пчеловода – десять гривен на бензин дал.

– Тебя звать-то как? – спросил Сергеич выбиравшегося из машины мужика.

– Леха, – тот обернулся, и водитель внимательнее его лицо рассмотрел. Обычное лицо. Видно, что утром брился.

– Леха, я не из Донецка! Я из серой зоны. Понимаешь? Я всю жизнь на шахтах работал, никого не убил и ничего не украл!

– А я что? – Леха пожал плечами. – Я ж ничего… Это они, – он кивнул себе за спину. – Это они говорят… Да и по телевизору тоже…