Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия.

И она плотоядно облизнулась, как будто бы ее ждало бог весть какое удовольствие, а не урезание. Гадал же внезапно почувствовал дикое возбуждение, его член встал. Он оглянулся, ухватил первую попавшуюся девчонку, повалил ее животом на стол и резко вошел в нее. Она сперва взвизгнула, но быстро поняла, что к чему и принялась активно вертеть задиком. Гадал долго не мог кончить и насиловал девчонку и в рот, и в зад и в щель. Наконец он отпустил дуру, но злость никуда не ушла, и он наградил ее несколькими ударами кинжала между ног. И только после этого вернулся к Калдит и отрезал ее небольшие грудки, стараясь побыстрее закончить с ней. После этого девочка под влиянием жезла быстро заснула, и юноша оставил ее на попечение подруг. Но злость на этих идиоток только усилилась. Он увидел стоящую рядом со столом очень полногрудую девушку, подошел к ней и одним движением сорвал с нее кофточку и лифчик. Затем нашел толстую палку, заставил девушку наклониться, разрезал ей влагалище и забил туда эту палку. Она только стонала и томно закатывала глаза, как будто бы он делал с ней что-то очень приятное. Став сзади, Гадал подвел под одну из ее отвисших грудей лезвие кинжала. Несколько минут он ожидал и дождался… Девушка сама взялась за ту его руку, в которой был кинжал, и пару раз дернула ею. По ее животу заструилась кровь, и она протяжно застонала. Гадал плюнул с досады и уже сам быстро отрезал ей обе груди, швырнув их на стол.

– Господин мой, я жду вас… – донесся до него голос матери Калдит.

Он оглянулся. Женщина была уже обнажена и лежала на столе, задрав кверху ноги. Гадал подошел поближе и склонился над ее половой щелью. Тут было на что посмотреть, размеры были немалыми, и он даже снова возбудился, так как всегда предпочитал зрелых женщин. Поимев ее, он аккуратно ввел ей во влагалище кинжал и начал резать. Женщина так и подалась ему навстречу при этом. Она стонала и умоляла его сделать ей еще больнее, ей явно очень нравилось то, что с ней делали. И сама боль тоже нравилась. Количество пережитого слилось в голове юноши в кровавый кошмар, и он уже почти ничего не видел и не слышал. Он резал, мучил, но уже не понимал, что и как он делает. Когда все закончилось, он опустился на пол, где стоял, в полной прострации и уставился в пустоту ничего не видящими глазами.