Серые Волки. Книга 2.

Я кивнула и легла на спину, прикрыв глаза. Только теперь, вдоволь напившись, ощутила и голод, и усталость. Ноги саднило, ступни жгло, а все тело сковывало болью, не острой, но ноющей и неприятной. Я не видела, как Райнер встал и подошел к жеребцу, кажется, я ухитрилась задремать прямо вот так, лежа на песке, потому что, когда кто-то коснулся моего плеча, рывком села и выхватила из-за пояса нож, вскинув руку.

— Это я! — Райнер перехватил удар в замахе, а я не сдержала вскрика и уронила руку.

— Хорошая реакция! — похвалил с некоторой издевкой мужчина, а затем добавил уже спокойнее: — Вставай, Эмина, я приготовил тебе постель и развел огонь!

— Огонь? — удивилась я, а затем повернулась назад и заметила оранжевый крошечный огонек за своей спиной.

— Пойдем. Поешь и продолжишь спать! — Райнер встал на ноги и протянул мне свою руку, предлагая помощь. Но я отказалась. Уперевшись ладонями в песок, поднялась и чуть покачнулась, но заметила, что оборотень даже глазом не моргнул, чтобы прийти мне на помощь, словно был уверен, что не упаду.

— Пойдем! — повторил Райнер и я, кивнув, первой двинулась в сторону огня.

Оборотень соорудил костер из сухих веток. Я разглядела это, едва приблизилась к пламени. Быстро оглядевшись заметила, что на песке, под деревьями, лежат ветви и широкие сухие листья. По-видимому, пока я спала, мужчина собрал ветки и развел огонь. А значит, спала я достаточно долго, раз он еще успел соорудить мне ложе на пальмовых листьях, поверх которых бросил одеяло.

— Давай поедим, — Райнер сел прямо на песок, — тебе нужны силы.

Неподалеку фыркнул жеребец и я, вздрогнув, повернула на звук голову, заметив, что он стоит стреноженный под деревом и жует листья с какого-то куста.

— Ешь!

Мне в руки сунули кусок разогретого мяса и поджаренной лепешки, которую Райнер попытался сперва размочить водой, а затем, видимо, подогрел над огнем. Так или иначе, но, чтобы утолить голод, подошла и такая пища. Я поблагодарила оборотня и принялась за еду, чувствуя, что сонливость никак не желает оставить меня, так и кружит рядом, приседая на тяжелеющие веки. Сказывалась усталость и жуя простую пищу, я думала только о том, как поскорее добраться до импровизированной постели, чтобы продолжить прерванный сон.

Райнер следил за мной, молчаливо поглощая свою порцию, более чем скромную в сравнении с моей. Только вот я не нашла в себе силы, чтобы поделиться едой, поскольку ощущала всегда этот голод и усталость. Кажется, силы начали покидать меня, а эта пустыня, тянущаяся бесконечно, угнетала и без того хмурое состояние.

— Плохо выглядишь! — заметил оборотень, нарушив тишину, которую до него бередил лишь огонь костра.

— Устала! — ответила я и отряхнула руки от крошек.

— Пей воду и ложись! — посоветовал мне мужчина, а я и не думала возражать. Сонливость только усилилась, и я поплелась к одеялу, забыв даже напиться. Просто упала на него кулем и отключилась едва голова коснулась мягкой поверхности. Растянувшись поверх «постели», я провалилась в сон и впервые за время побега из Фатра мне приснился этот город. Я увидела его спящим в ночи. Пронеслась над крышами домов, устремившись ко дворцу, где жила когда-то.

Огромное здание светлым пятном выделялось на фоне темного неба. Я разглядела и сад, разбитый где-то внизу под моими ногами, а затем увидела самую высокую из башен, упиравшуюся в небо и на ее площадке-вершине кто-то стоял, но рассмотреть человека просто не успела. В какой-то миг все застелила тьма и дальше я спала уже без сновидений.

Инсан набирался сил. Ему пришлось три дня провести в постели, причем два из них он попросту спал в каком-то бессознательном состоянии и никто, ни слуги, на даже отец, не тревожили сон наследника. Впрочем, спать принц лег в относительно спокойном расположении духа, поскольку его отец пребывал в здравии, пусть и поддерживал его посредством чужой жизни, но за город Инсан мог не переживать, а пока копил силы, растраченные в злополучную ночь побега своей так называемой невесты.

На третий день, когда принц очнулся от долгого сна, он вызвал к себе отца и повелитель Фатра не замедлил прибыть в покои сына, памятуя о том, что его наследник все последние месяцы выхаживал его будто они поменялись местами и не он, Кахир, а Инсан был старше и умнее. Город держался на правлении принца, поскольку сам Кахир был не в состоянии покинуть дворец, но теперь многое изменилось и предчувствуя скорое и полное выздоровление, повелитель Фатра осмелел и стал чувствовать себя более уверенно.

Он вошел через распахнутые услужливыми рабами, двери и очутился в комнатах наследника. Инсана он нашел лежащим на постели и ожидающим его прихода. Завидев повелителя, принц сел и поклонился, после чего произнес приветственные слова.

— Ложись! — милостиво позволил Кахир и оглянулся через плечо, чтобы проверить, не последовал ли за ним кто-либо из слуг. Но нет. Никто не ослушался и в спальне принца они находились вдвоем.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил повелитель мгновение спустя, когда Инсан откинувшись на подушки стал следить за отцом взглядом.