Серые Волки. Книга 2.

Пески исчезли. Я даже не заметила, как плавно пустыня сменилась совершенно иным, не привычным глазу, пейзажем и только воздух по-прежнему дышал зноем и дрожал впереди, словно исполняя свой загадочный и вечный, как сами пески, танец. За спиной остался гостеприимный оазис и, как я предполагала, последние деревья. Мы ехали меж россыпи огромных камней, которые, казалось, росли, стоило нам продвинуться чуть дальше к горизонту. Если вначале нас встречали обычные камни, какие встречаются у подножия гор, упавшие с обрывистых склонов, то вскоре они превратились в огромные скалы с острыми зубцами, а пустыня стала медленно, но верно отступать перед этим изобилием камней и скоро под копытами нашего жеребца не шумел, пересыпаясь песок, а стучало и гремело.

— Бесплодные земли! — спокойно заявил оборотень, шагая вперед и ведя под уздцы коня. Я шла следом и лишь озиралась по сторонам, ощущая себя не на своем месте. Вся моя жизнь прошла меж песков. Пусть во дворце, где я выросла, был разбит прекрасный сад, но вокруг города всегда возвышались золотые барханы и в те счастливые дни, когда я вырывалась за пределы своей золотой клетки и позволяла себе мчаться сидя на скакуне по пескам, я действительно была счастлива. Это был мой мир, да, жаркий и знойный, но он был моим, а тот, который сейчас открывался перед глазами, казался чужим и опасным.

Я смотрела на каменные завалы, громоздившиеся по обе стороны от какого-то подобия дороги, наверное, созданной самой природой, и с сожалением следила, как порывы ветра разносят золотые песчинки, каким-то чудом попавшие в эти края, сбившиеся в золотые горсти. Камни росли, возвышались, превращаясь в горы, а вдали темнела гряда и никакого намека на воду или растения.

— Здесь… — я сглотнула, — здесь ужасно.

Райнер оглянулся назад и посмотрел на меня с усмешкой.

— Ты так считаешь? — спросил он.

— Это действительно, бесплодные земли! — согласилась я. — Здесь есть вода или животные?

— Есть! — ответил мужчина и отвернулся, глядя вперед. — И вода, и растения, а уж про живность и говорить не хочется.

Он замолчал, а я как-то некстати вспомнила о том, что он рассказывал мне об этом негостеприимном крае. Бесплодные земли, по словам оборотня, населяли жуткие существа, встреча с которыми была для нас крайне опасна. Но я пока не видела ничего страшного и грозившего нам и нашей жизни. А вот сам пейзаж выглядел удручающе печально. Словно счастье и радость покинули эти места.

Беспощадное солнце светило с неба и не спасала даже тень от высоких скал, вдоль которых мы шли к своей цели, пока известной только моему спутнику. Уже скоро я ощутила невероятную усталость. Ноги переступали лениво, и я почти плелась, стараясь не отстать от Райнера, шагавшего удивительно бодро. Впрочем, чему я удивлялась, ведь он не был человеком. Точнее, был им на половину. До сих пор вспоминаю его обращение, произошедшее у меня на глазах и ощущаю дрожь в коленях. И то, с какой легкостью перенес через опасную высокую стену! Конечно, у этого создания богов хватало сил, а вот я была просто человеком. Ну, может быть не совсем просто, но магия моя не способствовала прогулкам по пустыне и по каменистым скалам, только вот ныть и жаловаться я не стала. Терпеливо ждала, когда Райнер объявит привал, а он, как на зло, все шел и шел вперед и, кажется, даже не думал останавливаться.

К тому времени, когда солнце перекатилось ближе к горизонту, я сдалась.

— Стой! — произнесла достаточно громко, но мужчина меня не услышал, или сделал вид.

— Стой! — повторила я и даже протянула руку, чтобы шагнуть вперед, догнать оборотня и коснуться его плеча. В этот самый миг он действительно, остановился и замер, но не обернулся ко мне, как я надеялась, а лишь крепче ухватил жеребца под уздцы и зачем-то притянул морду коня к себе, положив широкую ладонь на его ноздри.

— Тихо! — сказал он. Слово прозвучало еле слышно, но я застыла, сообразив, что что-то пошло не так. Стало совсем не по себе и несмотря на жару, неприятный холодок пополз по спине и лишь позже я поняла, что это скатилась капля пота под одеждой.

Несколько ударов сердца и я решилась спросить, едва пошевелив губами.

— Что случилось?