Серые земли Эдема

Мне делается так тошно, что хочется задрать голову к голубому шару и завыть, как это делают собаки. Только те воют с Земли на Луну…

Хоть бы кто помог!

Сзади раздаётся кашель.

От радости перехватывает дух, и я резко оборачиваюсь. Это опять он — проводник по снам. Тот же тёмный костюм, то же бледное лицо и белые перчатки, только машины на сей раз нет.

— Здравствуйте! — довольно ошалело говорю я. — Не вытащите меня отсюда?

— Для этого меня и послали, — сухо отвечает он. — Это чрезвычайное поручение, вас занесло в очень непростое место. Но помните, что теперь у нас осталась лишь одна встреча. Не потратьте её впустую.

Я пропускаю это мимо ушей.

— А что мне делать? — спрашиваю глупо.

— Садитесь в поезд, — пожимает плечами проводник. — Дорог всегда больше, чем говорит Рарох.

Я устало захожу в вагон и плюхаюсь на сиденье.

Не знаю, что сделал проводник — возможно, сел вместо машиниста, но поезд трогается, за окнами почти сразу темнеет, а меня начинает укачивать. Сначала я то и дело киваю головой, а потом ложусь на пыльный диванчик и проваливаюсь в сон…

— Вам плохо? — раздалось над головой.

Я с трудом приподнял голову: возле меня стоял прохожий.

— Н-нет, — выговорил я, садясь. Зубы стучали, и я со стыдом почувствовал мокроту в брюках. — П-просто поскользнулся.

Мужчина протянул руку — очень холодную и будто когтистую. Я оказался на ногах, совсем близко увидел лицо прохожего, и чуть не завопил. Янтарно-жёлтые глаза, вертикальные щели зрачков. Снова он!

Но одет на этот раз обычно, в чёрную кожаную куртку.

Глаза Рароха прожигали меня насквозь.

— Так-так, похоже, моя сестричка не ошиблась, — услышал я насмешливый голос. — До новых встреч.

Ледяная рука оттолкнула мою, и я едва не плюхнулся обратно на тротуар. А Рарох сделал несколько скользящих шагов — оказалось, что у обочины стоит машина. Приземистая и ярко-жёлтого цвета — похоже, очень дорогая.

Поднялась клиновидная дверь, Рарох исчез за ней, и машина отъехала.

Мою щёку пекло, я потрогал её. На пальцах осталась кровь — видимо, разлетевшиеся льдинки рассекли кожу. Только теперь я увидел, что меня испугало — чёрный полиэтиленовый пакет прибило к троллейбусной опоре. А если бы я не поскользнулся и не упал?..

Я поглядел на часы — сколько осталось до начала занятий? — и опять испытал шок. Уже десять часов, а только что было восемь! Разве я мог пролежать на тротуаре так долго?

Я снова почувствовал мокроту в брюках, стиснул зубы и поплёлся обратно домой.

Там сменил брюки и промыл щёку, а на работу явился с большим опозданием. Сделал крюк через парк, не мог заставить себя идти по тротуару. К счастью, в расписании были одни семинары, я дал студентам задание конспектировать и сидел, тупо глядя в книгу. Кто-то пытался меня убить. Неужели это связано с тем злосчастным электронным письмом? Обратиться в полицию? Но какой смысл, если даже ФСБ не может защитить меня?

На следующий день тоже пришлось пойти в обход: улица и тротуар были перегорожены красными флажками, шли какие-то ремонтные работы, всех заворачивали на параллельную улицу.

Я вяло удивился, но тогда не придал этому значения. Ходил как оглушённый, и всё время оглядывался, хотя понимал, что это бессмысленно. От тоски захотелось поплакаться, и я написал довольно бессвязное письмо Кире.

Вскоре получил приглашение на заседание рабочей группы по футурологии. Она проходила в подмосковном пансионате, сквозь стеклянные стены была видна речка с заснеженными берегами.

Я поболтал со знакомыми по университету и немного пришёл в себя. Когда подошла моя очередь, выступил с тезисами будущей кандидатской диссертации. В общем, скоро забыл о неприятном происшествии и возвращался довольный.

На местный экспресс опоздал, так что пришлось взять билет на поезд дальнего следования. В купе оказался один — то ли народ осенью меньше ездил, то ли места были забронированы. Я убавил свет, но, едва устроился в уголке, лязгнула открываемая дверь.

Я открыл глаза, и мне отчаянно захотелось, чтобы уже спал и видел сон. В дверях стоял мой спутник по лесной прогулке. С испуга мне показалось, что даже плащ на нём тот же — тёмный и неприятно посвистывающий. Но нет, на этот раз был в длинном пальто.

— Не ждали? — спросил он язвительно.

За его плечами маячил кто-то ещё, однако незваный гость шагнул внутрь один и захлопнул дверь.

— Разрешения не спрашиваю, — довольно неприятно улыбнулся он. — Ваши желания мало что значит.

Он расстегнул пальто, уселся напротив и пристально поглядел на меня. Глаза показались мертвенными в крадущемся голубом свете — поезд как раз тронулся.

— Боюсь, что сотрудничества у нас не получится. По какому адресу вы послали письмо?

— По тому же, — пробормотал я. — И в теме указал, как вы сказали: «от странника».

— Да ну? — неприятно осклабился «Глеб». — А наши компьютерщики выяснили, что вы отправили ещё и копию. Почтовый ящик на иностранном сервере, и кто туда заходит, выяснить практически невозможно.

Меня будто оглушили. С трудом выдавил:

— Никакой копии я не отправлял.