Серый ангел

– Подтверждаю, – заступился за него и Герарди. – Скорее с меня спрашивать надобно. Упустил, каюсь. Но вы, Виталий Михайлович, столь основательно меня загрузили в самые первые дни, что мои помыслы, признаться, весьма далеки от великих князей были.

Голицын лишь скрипнул зубами, ибо крыть было нечем. И впрямь загрузил. Причем из благих побуждений. Трудотерапия как лекарство от депрессии, в которую впал Борис Андреевич.

Но кто ж знал, что оно всё так обернётся.

– А когда спохватился, увы, – обескуражено развел руками Герарди. – Однако в отличие от меня Александр Абрамович, поверьте, и впрямь сделал всё возможное. Это ведь исключительно благодаря ему…

Как выяснилось из рассказа генерала, Виленкин явно поскромничал. Помимо всего прочего он исхитрился во время перерыва в заседании подключить к своим возражениям касаемо ряда предложений великих князей самого императора. Дескать, узнав о таких потрясающих новостях, произошедших за время его отсутствия, Голицын будет изрядно расстроен. Алексей нерешительно замялся. Пришлось усилить, отыскав гениальное продолжение.

– А еще светлейший князь будет в вас весьма разочарован.

Юный государь поморщился. Идти против дедушек, пускай и не родных, ему явно не хотелось.

– Но ведь я даже голосовать не могу, – нашелся он.

– Зато вы можете напомнить устное правило, принятое Регентским советом еще в Оренбурге. Надлежит поначалу убедить вас, а уж потом ставить вопрос на голосование. Про Голицына можно вовсе не упоминать. Достаточно сказать, что вам самому хочется как следует всё обдумать, поскольку имеются некие сомнения…

– Полагаю, Александр Абрамович и касаемо включения великих князей в Регентский совет протестовал бы, – подвел итог Герарди, – но в силу своей национальности и вероисповедания, – он замялся и смущённо покосился на Виленкина.

– Вот-вот, – подхватил тот. – Судя по их лицам, они и без того готовы были извечный лозунг вспомнить: «Бей жидов, спасай Россию!». И начать его воплощение в жизнь с меня, притом немедленно. Во всяком случае вид у них был весьма воинственный. Я бы, конечно, отбился, но кулачный бой во время заседания Регентского совета между его членами – не комильфо.

– Это уже не апапа, а апачи какие-то получаются, – усмехнулся Голицын. – Что ж, сдаётся, их призыв скоро и впрямь придется вспомнить, – зло произнёс он. – Одно слово заменим – и можно цитировать.

– «Бей» или «спасай»? – поинтересовался заинтригованный Виленкин.

– Мимо. «Жидов». Вместо них сейчас куда актуальнее «Романовых» вставить. Которые апапа.

– Таки за что я тебя завсегда уважал, Ибрагимыч, это за оригинальный ход мыслей, – восхитился Александр.

– Михалыч я, – мрачно поправил Виталий.

– Э-э, нет, уважаемый, – не согласился Виленкин. – В ближайшие дни забудьте за Михалыча, иначе вам этих шлимазлов не завалить. Кстати, у меня хоть и не было возможности государевым сёстрам по полочкам всё разложить, но они и сами чуть погодя недоброе заподозрили. Во всяком случае, моё «отложить» обе поддержали с видимым облегчением.

– Не понял, – встрепенулся Виталий. – Если предложения «дедушек» не приняты, получается, и Марков ещё на месте, и я тоже не председатель?

– За Маркова так и есть, – кивнул Виленкин, – хотя великий князь столь уверился в своем назначении главнокомандующим – голосов-то у него в любом случае больше, – что на завтра якобы от имени государя назначил строевой смотр армии, включая… – он сделал многозначительную паузу, – Особый корпус генерала Слащёва.

Голицын охнул, а Александр Абрамович развёл руками, сокрушённо прибавив.

– Но за светлейшего князя, то есть за вас, у меня солидных доводов против не нашлось. Если бы изгоняли откуда-то – таки да, а касаемо назначения – увы. Потом-то я их изыскал, но было поздно. Словом, в точности по пословице: русский Иван задним умом богат.

– Я ж говорю, что ты тайный Иваныч, – сурово подвёл итог Голицын. – Ладно. Раз выросло, значит, никуда не денешься, давайте думу думать. Судя по их первым идеям, они явно намерены развалить всё нами выстроенное. Пусть не сознательно, а в силу душевной простоты, но нам от того не легче.

– А то и хуже, – не удержался от комментария Виленкин. – Но я предлагаю иное. Сделать в нашем совещании короткую передышку до завтра. К тому же мы с Борисом Андреевичем собирались сойти прямо тут. Нас и авто ждёт.

– А к чему такая конспирация?

– Мало ли, – пожал тот плечами. – Сдаётся, и тебе, Остап Ибрагимыч, лучше сделать вид, будто ни сном ни духом, когда они станут сообщать про… свои сюрпризы.

– Мудро, – согласился Виталий, по достоинству оценив его предложение, и добродушно ухмыльнулся. – Ну вот почему все Абрамычи такие умные?

– Потому что Иванычи и дураками до старости доживут. Мы тоже поживём, но… недолго.

Глава 2 Строевой смотр, или коней на переправе не меняют

«Вот уж не подумал бы, что мне и в освобождённой Москве лицедействовать придётся», – с грустью думалось Голицыну, когда он провожал взглядом уезжающее авто.