Серый экспресс

– Ну а как уйдут, пока мы до той Дихмантьевки доедем? – Поинтересовался я, уже забираясь в коляску.

– Так, а обмундированные на входе на что? Уж не волнуйтесь, задержат, пока упреждающего свиста не услышат. – С готовностью ответил Ратьша, закрывая за мной дверцу. – И не подумайте дурного, никаких подозрений не вызовут…

Коляска бодро покатилась по пустой улице, но, спустя несколько минут, Ратьша свернул с набережной и, проехав еще несколько сот метров по довольно широкой, но отчего-то скудно освещенной улице, остановил экипаж.

Остановив лошадей, Ратьша спустился с козел на землю, и направился к нескольким извозчикам, чьи коляски заняли центр небольшой площади со странным названием – Одихмантьевская, или, по-простому, Дихмантьевка. О чем уж говорил ушлый Ратьша с коллегами, я не знаю… но судя по взрывам хохота, не только о деле. Тем не менее, через пять минут, забравшийся обратно на свое место, «водитель кобылы» снова щелкнул кнутом и мы покатили домой, и я еще успел заметить в дверное окно, как трое или четверо извозчиков на площади, разворачивают свои экипажи.

На полпути к дому Смольяниных меня посетила гениальная мысль… И я изо всей силы затарабанил в переднюю стенку экипажа. Ратьша тут же вновь остановился, и поспешил узнать, что у меня случилось. А узнав, хмыкнув, пробормотал что-то вроде: «эх, молодежь», забрался на козлы, и погнал экипаж вперед.

К моему сожалению, столь срочно понадобившаяся мне лавка, оказалась уже заперта. Это в восьмом-то часу! С сожалением глянув в окно экипажа на плотно прикрытые ставни, я мысленно чертыхнулся, в очередной раз столкнувшись с непривычными мне порядками, и велел Ратьше править прямо на Загородский, теперь уж точно домой. Свистнул кнут, и лошади резво потянули экипаж. Ну как резво… Как могли. Впрочем, скорость передвижения гужевого транспорта в столичном Хольмграде, оказалась все-таки заметно выше скорости даже самого навороченного феррари в «той» Москве, в вечерний час пик.

От осознания курьезности сравнения я даже улыбнулся. А уж подъезжая к владениям Смольяниной, мое настроение и вовсе выправилось, когда я вспомнил, что у дражайшей Заряны Святославны имеется свой собственный зимний сад и теплицы. Вот ни за что не поверю, что там не найдется какого-нибудь симпатичного цветника…

Пока открывались ворота, я успел попросить Ратьшу, чтобы он подвез меня к центральному входу в дом, что тот и выполнил, после чего был вознагражден четвераком, и укатил куда-то в темноту.

– Добрый вечер, Заряна Святославна. – Я поприветствовал хозяйку, спускающуюся по лестнице со второго этажа мне навстречу. Предупрежденная о моем визите одной из служанок, отловленной мною в холле дома, Заряна Святославна даже успела накинуть свою «парадную» шаль. Так сказать, «встречная» форма. Здешним дамам, видите ли, невместно встречать в платье с оголенными плечами, пришедших с визитом мужчин. Исключение допустимо лишь для любовников. Даже на балу, где шаль, как следовало из рассказов образовывавшей меня Лады, неприемлема, в холле, гостей встречает либо хозяин дома, либо дворецкий.

– Здравствуйте-здравствуйте, Виталий Родионович. – Улыбнулась Смольянина, подавая мне ухоженную руку. – Смотрю, совсем вам закрутила столичная жизнь. Пропали на целый день, даже в обед не показались…

– Что делать, дражайшая Заряна Святославна. Наша служба и опасна и трудна… да и времени отнимает порой немало. – Поцеловав, точнее, должным образом изобразив поцелуй ее руки, проговорил я.

– Вот пример достойный подражания для нынешней молодежи. – Вздохнула хозяйка дома, одновременно, жестом предлагая пройти в небольшую гостиную, двери которой уже открыла для нас давешняя симпатичная служанка. – А мой-то племянничек, все кутит. О продолжении дела отцова и думать забыл. Приходится мне, хрупкой женщине мужскими денежными делами заниматься. Не то вконец оскудеет род…

– Ну что вы, Заряна Святославна. С вашими талантами, такой печальный итог решительно невозможен. – Проговорил я, останавливаясь не доходя до порога. – Но вы уж простите, невежу, я ведь к вам тоже по делу заглянул.

– Денежному? – Усмехнулась Смольянина, приподняв одну бровь.

– А то уж вам решать, любезная хозяйка. – Развел я руками.

– И все же идемте в гостиную, Марика подаст чаю… или может кофию желаете? – Предложила Смольянина.

– Кофий. Определенно, сейчас лучше кофий. – Согласился я, пропуская хозяйку дома в гостиную.

– Все слышала? Его благородию принеси йеменский, что из лавки Сантино. А мне чаю подай, с липовым медом. Исполняй. – На мгновение замерев рядом со служанкой, приказала Смольянина, и та, кивнув в ответ, кинулась исполнять. Только что руку к голове не приложила, да «так точно» не рявкнула. М-да, вышколенные же слуги у госпожи Смольяниной… Наш ротный их дисциплине позавидовал бы.

– Итак, Виталий Родионович, расскажите же, что за нужда вас привела? – Поинтересовалась Заряна Святославна, едва перед нами, на столике, появился поднос с чаем и кофе.