Серый кардинал Наполеона. Жан-Жак-Режи де Камбасерес

— Сенат предлагает вам продолжение первого консульства, отвечайте, что вы благодарны за такое предложение, но что не от него, а с согласия целой нации вы получили власть, и что теперь от одной нации вы можете получить продолжение этой власти. Отвечайте, что вы желаете испросить ее согласия тем же путем, какой был употреблен для принятия консульской конституции, а мы составим формулу, которая будет представлена на народное голосование.

И Наполеон по совету Камбасереса написал Сенату, что он очень признателен за сделанное предложение, но хочет обратиться к народу, чтобы узнать, должен ли он принять эту «жертву», которую от него требуют в виде продления срока его службы. В конце письма так и говорилось:

Вы считаете, что я должен принести народу новую жертву; я сделаю это, если желание народа будет оформлено в виде разрешенных вами выборов.

После этого Наполеон, опять же следуя совету Камбасереса, демонстративно удалился из Парижа в Мальмезон.

Камбасерес говорил ему:

— Я останусь в Париже, я созову Государственный совет, и я все организую.

В результате Наполеон с явным удовольствием отбыл из Парижа, предоставив Камбасересу возможность действовать так, как тот считал нужным.

На следующий день, 10 мая 1802 года Камбасерес созвал Государственный совет на внеочередное заседание.

Оба консула, Камбасерес и Лебрён, все министры, исключая Фуше, присутствовали на этом заседании. Камбасерес председательствовал. Он изложил причины собрания и просил совета «в одном важном обстоятельстве, которое затрудняло правительство».

Феликс-Жюльен-Жан Биго де Преамно и Жан-Этьен Порталис тотчас взяли слово и подтвердили, что прочность правительства теперь составляет первую потребность государства, что иностранные державы, желающие вступить в отношения с Францией, нуждаются в доверии, что бессменное правительство первого консула — это самое верное к тому средство, а власть, данная ему на десять лет, призрачна и не имеет величия и т. д. и т. п.

А Камбасерес добавил, что нация — это источник всех законов, и нужно просто и ясно изложить вопрос: должен ли первый консул быть консулом на всю жизнь?

Префект полиции Дюбуа сообщил, что общественное мнение в столице расположено в пользу первого консула, и что все желают даровать ему власть на всю жизнь.

Выслушав все эти мнения, Камбасерес спросил, не желает ли кто-нибудь высказаться против этого предложения, а так как все возможные оппоненты промолчали, он пустил решение на голосование, и оно было принято значительным большинством голосов.

Так было положено предложить на всенародное решение вопрос: быть ли Наполеону Бонапарту консулом на всю жизнь?

После этого Пьер-Луи Рёдерер предложил дополнить первый вопрос еще и другим, а именно следующим: будет ли первый консул вправе назначить себе преемника? И это предложение тоже было принято, и оставалось только прийти к согласию относительно формы, в какую облечь эти вопросы.

Результат подготовительной работы Камбасереса известен. Он своего добился: семнадцатилетний срок был заменен на пожизненный да еще и с правом назначения наследника.

На самом деле такая формулировка была равносильна очередному государственному перевороту, ведь существовавшая в то время в стране конституция ничего подобного не предусматривала. Но французские законодатели лишь склонили головы перед свершившимся фактом.

В итоге так называемый плебисцит X года состоялся, и его результаты, официально оглашенные 2 августа 1802 года, оказались следующими: за пожизненное консульство Наполеона «проголосовало» 3 653 600 человек (99,8 % голосовавших), против — лишь 8272 человека (0,2 %).

Результаты эти оставляют двойственное впечатление. С одной стороны, показанные 99,8 % не удивительны, ведь голосование проводилось открыто, и тот, кто хотел проголосовать «против», должен был выражать свое мнение письменно и на глазах у многих свидетелей. Для этого и сама по себе необходима известная смелость, не говоря уж об имевших место в 1802 году условиях проведения «свободного волеизъявления граждан». В своих «Воспоминаниях» Станислас де Жирарден, например, рассказывает об одном генерале, который созвал своих солдат и заявил им: «Товарищи, сегодня стоит вопрос о провозглашении генерала Бонапарта пожизненным консулом. Все свободны в своих мнениях, но я должен предупредить, что первый из вас, кто не проголосует за пожизненное консульство, будет мною расстрелян прямо перед строем».

С другой стороны, 8272 голоса «против» кажутся чем-то сверхъестественным. Ведь все эти тысячи людей очень сильно рисковали, причем рисковали жизнью в самом прямом смысле этого слова. Кто же были эти отчаянные храбрецы? Прежде всего, «против» голосовали идейные республиканцы, которых было много среди высшего офицерского состава армии. В частности, отважный генерал Латур-Мобур открыто обратился к Наполеону с заявлением, что сможет голосовать «за» только при условии, если будет восстановлена свобода печати.