Серый линзмен (Дети Линзы - 1)

- Вы хотели повидаться со мной, Кроунингшилд, прежде чем я отбуду.

Киннисон был полностью одет, даже плащ накинут на плечи, и его индуритовый кофр при нем. Согласно альдебаранским обычаям, это означало, что владелец кофра возмущен до крайности.

- Да, мистер Вильямс. Я хотел принести свои извинения за небольшой инцидент, который произошел в моем заведении, - произнес Кроунингшилд и добавил несколько раздраженным тоном: - Хотя, должен сказать, что вы чрезмерно резко, чтобы не сказать большего, отреагировали на ребяческую выходку юной леди. Она всего лишь шутила.

- Шутила?! - тон мистера Вильямса был явно недружественным. - Должен заметить вам, сэр, что я отнюдь не считаю тионит шуткой. Я не имею ничего против нитроляба или героина и имею обыкновение время от времени расслабляться с помощью бентлама, но не допущу, чтобы кто-нибудь даже близко подошел ко мне с тионитом. Я решительно возражаю, сэр, и мне плевать, кто предлагает отраву девушка или мужчина.

- Разумеется, разумеется! Но у нее был не настоящий тионит. Такого мы никогда не допустили бы! И мисс Картер - девушка с безупречной репутацией...

- Откуда я мог знать, что это не тионит? - возразил мистер Вильямс. - Что же касается мисс Картер, то пока женщина ведет себя, как леди, я обращаюсь с ней, как джентльмену надлежит обращаться с леди, но если она ведет себя, как цвильник...

- Прошу вас, мистер Вильямс...

- Тогда я обращаюсь с ней, как подобает обращаться с цвильниками, и все тут!

- Мистер Вильямс! Я был бы очень признателен вам, если бы вы никогда больше не употребляли такое слово...

- Неужели, трессилийская идиосинкразия? - неприязнь бывшего метеорного искателя сменилась любопытством. - Как я теперь припоминаю, мне действительно никогда не приходилось слышать это слово ни в вашем заведении, ни в его окрестностях. Приношу свои извинения за то, что невольно нарушил неизвестный мне запрет.

"Так-то лучше, - подумал Кроунингшилд, лихорадочно размышляя. - Судя по всему, гиганту с Альдебарана II никогда не приходилось видеть тионит, и он просто боялся вдохнуть наркотик".

- Остается выяснить одно щекотливое обстоятельство, мистер Вильямс, настойчиво продолжал Кроунингшилд. - Я имею в виду ношение оружия в нашей тихой и мирной гостинице.

- А кто вам сказал, будто я ношу при себе оружие? - возмущенно спросил Вильямс.

- Собственно говоря, я просто подумал... Такое предположение вполне естественно... - растерянно забормотал владелец "Короны на щите".

Мистер Вильямс сбросил плащ, снял пиджак и остался в сорочке из тончайшего гламоретта, сквозь которую отчетливо можно было увидеть его волосатую грудь и гладкую загорелую кожу на мощных плечах. Он подошел к кофру, открыл его и извлек оттуда портупею с двумя гнездами для излучателей Де Ляметра. Мистер Вильямс надел портупею, вложил излучатели и, завершив туалет, повел плечами, чтобы поудобнее приладить оружие. Затем он обратился к изумленному Кроунингшилду и не без сарказма заметил:

- Впервые с моего появления у вас я надеваю оружие, - сказал мистер Вильямс. - Но теперь, даю вам слово, буду носить оружие до тех пор, пока не покину ваше заведение, и сделаю это с вашего разрешения немедленно.

- О, сэр, не стоит так торопиться. Произошло досадное недоразумение, Кроунингшилд был в отчаянии. - Будьте снисходительны, сэр! Сами понимаете, предрассудки и прочее... Уверяю вас, что когда мы лучше узнаем друг друга, все пойдет как по маслу...

И все действительно пошло как по маслу. Киннисон, или, точнее, мистер Вильямс, позволил уговорить себя остаться в "Короне на щите". С прямотой альдебаранца он сообщал всем встречным и поперечным, что носит при себе оружие, и неизменно объяснял почему:

- Альдебаранский джентльмен, сэр, держит свое слово, идет ли речь о пустяках или о серьезных вещах, независимо от того, при каких обстоятельствах оно дано. Я буду носить при себе эти штуки, пока остаюсь здесь. Я должен носить их, и я так и сделаю. В любой момент могу покинуть "Корону на щите", но пока я здесь, оружие всегда будет при мне.

И мистер Вильямс действительно никогда не расставался, со своими излучателями. Правда, он ни разу не извлек их и вообще вел себя безупречно, как и подобает джентльмену, но цвильники чувствовали себя неуютно при мысли, что под рукой у мистера Вильямса, человека вспыльчивого и непредсказуемого, всегда имеются два излучателя, которые он, того и гляди, выхватит. И даже то, что все они были вооружены, не слишком их утешало.

Чтобы окончательно внушить наблюдателям мысль о своей благонадежности, мистер Вильямс начал пить или, по крайней мере, закупать спиртное во все больших количествах. Регулярно он принимал небольшую дозу бентлама. Доза наркотика росла день ото дня.