Серый маг

– Твою мать! Стрелок, долго еще ноги бить? – проворчал громадный звероватый детина.- Третий день в грязи плещемся. В деревню бы зашли… можно девочек выбрать помягче, самогоном желудок погреть…

Боец стряхнул травинку с панциря, прислонился к молодой осине. Деревце заскрипело и наклонилось. Сквозь переплетение ветвей показалось тусклое небо, затянутое облаками. Далеко на востоке виднелась светлая полоса, алая нить зари. Робкие солнечные лучи прошили мелкий подлесок, выхватили из полумрака темные силуэты людей… Оборванные и грязные, в старых доспехах, увешанные оружием с головы до ног мужчины. Лица озлобленные, несущие печати разврата и жестокости. Любой обыватель при виде такой компании сразу задал бы стрекача – с разбойниками шутки плохи.

– Почти пришли,- невнятно буркнул Витар. Скинул перчатки и погрел дыханием озябшие пальцы.

– Тебя спрашивали, Дубина? – процедил воин. Сжал кулачища и горой навис над огневиком.

Разбойник был широкоплечий и высокий, шея толстая, как у быка. А вот голова непропорционально маленькая и лысая. Уши оттопырены, нижняя губа чрезмерно толстая. Лоб низкий, что свидетельствовало о недалеком уме. Под массивными надбровными дугами в кучку собрались маленькие глазки и бесформенный нос. Чуть ниже – широкий, как у жабы, рот и тяжелый подбородок. Щеки покрыла трехдневная щетина, зубы кривоватые и желтые…

– Я не Дубина, я Оглобля,- равнодушно парировал Гар, невзначай прикоснувшись к метателю.

Новичка задирали не раз. Дважды вызывали на поединок, трижды пытались зарезать исподтишка. Но сонный и медлительный с виду, «свободный» оказался не робкого десятка, успешно отбивался. Не прошло и недели, как авторитет Витара среди разбойников достиг невиданных высот. Правда, некоторые с влиянием чужака смириться так и не смогли. Глуповатый детина по кличке Головастик продолжал бесполезную вражду, искал способ убить зарвавшегося чужака. Пока безуспешно…

– Заткнитесь оба,- буркнул Стрелок. Отпил вина из фляги, хмуро осмотрелся.

В утренней дымке выделялись размытые силуэты людей – разбойники, бледные и замурзанные, изрядно уставшие. Одни отдыхали, привалившись к деревьям. Другие наспех правили брони и точили клинки. Но настроение тех и других стремилось к точке замерзания. А двое самых рослых затеяли ссору… Предводитель скривился, добавил с неприязнью:

– Оглобля прав, осталась пара часов пути. Будет тебе и самогон, и бабы, Голова. Место, куда направляемся, Поднебесное для нашей братии.

– Вечно ты что-то измышляешь,- обиженно пробубнил боец. Заметил, что палец огневика прикоснулся к спусковой скобе, благоразумно отвернулся.- Неужто нельзя как люди?…

– Как? – презрительно фыркнул Кормаг.- Ограбить, пропить, снова ограбить… И так до тех пор, пока местный граф не устроит облаву?… Я, в отличие от тебя, думаю не седалищем. В Джаре станем служить уважаемому человеку, будем сыты и богаты.

– А еще станем платить налог гильдии,- плаксиво сказал Головастик.- Почти половину заработанного, сам говорил.

– Зато проживем дольше! – резко ответил Стрелок. Повесил флягу на пояс, посмотрел на детину с прищуром.- Вообще-то я тебя не держу. Вали, куда хочешь.

– Э-э-э… Я пошутил,- нашелся воин.

– То-то же,- хмыкнул главарь.- И прекрати задирать Оглоблю.

– Он моего коня сожрал,- посмел возразить Головастик.

– А нечего воровать чужие пайки,- отмахнулся Кормаг.- И вообще… заткни пасть, будь другом! Надоел.

В голосе атамана проскользнула угроза. Детина оскалился, подарил Витару очередной бешеный взгляд. Но благоразумно промолчал, принялся точить топор. А Гар отпустил приклад метателя, немного расслабился.

В чем- то Стрелок не солгал Оглобле. Основной костяк отряда составляли обедневшие рыцари. Но на поверку ими оказались обыкновенные ландскнехты, то бишь наемники. Такие и собственных матерей задушат за серебряную монету. Остальные -шушера в виде убийц, воров и беглых крестьян. Сам же Кормаг, по слухам, являлся бастардом какого-то мелкого князя. Пытался заявить права на престол, но родственники прогнали с позором. С тех пор поклялся люто мстить аристократам. Да и слова о раздаче награбленного беднякам оказались слегка преувеличенными. Родные селения подкармливали. Но нападали разбойнички на всех подряд, будь то обозы богачей или обычные крестьянские подводы.

Огневик не выказывал эмоций, но испытывал к новым знакомцам отвращение. Искал повод для ухода, измышлял варианты. Можно ведь и к Ашу в услужение. Вряд ли старший Альен, ставший скифрским графом, прикажет казнить брата… по крайней мере, в это хотелось верить.

И все бы ничего, но две недели назад Стрелок начал поговаривать о настоящем деле. Рассказывал о достойном Хозяине, каком-то благословенном месте для разбойничьего люда. Напускал туману, заинтересовывал. А когда в лагере загорелись новой идеей, приказал сниматься с насиженного места и повел людей на юго-запад. Вскоре Витар догадался, что атаман направляется прямиком в полуразрушенный Лу-гар…