Серый маг

Хорек с сопением взобрался на плечо хозяина. Потыкался мокрым носом в щеку – вроде как поздоровался. Воровато огляделся, спрыгнул и бурой молнией юркнул в кусты. Раздались хруст, довольное ворчание. Врассыпную бросились какие-то мелкие птицы. Даже когда жили в сытости и спокойствии при храме, инстинкты заставляли хорька отправляться на поиск драк и приключений. А уж сколько крыс передушил в обширных подвалах и винных погребах! Настоятель потому и разрешил Птицу держать ручного зверя. Хотя статут храма запрещал подобные вольности…

Бродяга порылся в карманах, вложил в ладонь послушника нечто бесформенное и твердое. Сладковатый запах пощекотал ноздри, рот Ирна наполнился слюной. Парень сдержался, с сомнением ощупал непонятный овощ.

– Можешь есть,-добродушно разрешил нищий.

– Э-э-э… -невнятно промычал Птиц, поскреб затылок.- Что это?…

– Корешок,-ответил бродяга.- Съедобный.

Птиц поколебался, осторожно надкусил. Поначалу выходило туговато. Зубы с трудом перемалывали твердую, как древесина, мякоть. Но голод сделал свое дело. Ирн с аппетитом захрустел, торопливо сглатывая терпкий сок. Удивительно, но сытость появилась сразу же. В желудке образовалась приятная тяжесть, в голове прояснилось. По жилам прошла волна тепла, изгнала слабость.

– Надо же! -пробормотал парень.- Не думал, что есть такие растения…

– Корень волчаницы,-кивнул нищий.- Редкая травка. Если хорошенько размять и добавить парочку других ингредиентов, получится мощнейший яд. А в ином случае – хорошее лекарство от любых хворей…

Птиц посмотрел на остатки корешка как на отравленную змею. Но виду, что испугался, не подал. Огляделся, поднял брови. На лице проступило понимание, в глазах сверкнула догадка.

– Осины?…- спросил парень.

– Ага,- хмыкнул бродяга. Отмахнулся от насекомого, похожего на комара-переростка, с непонятным выражением глянул на небо.- Рощи – самое безопасное место для отдыха.

– Нуда… – медленно сказал Ирн.- Припоминаю. Где-то читал, что осина считается убийцей магии. Потому заведено делать из нее мебель, двери и ставни.

– А дубы, напротив, прекрасно впитывают энергию,- подхватил нищий.- И если силы много, могут ожить. К тому же по легенде осиновый кол использовался как оружие против вампиров. Искра магии, что заменяет сердце, тухнет…

– Сказки! – отмахнулся Ирн.- Вампиров не бывает.

– А Алар не сказки? – спросил Лохматый, изогнул бровь.

– Нет! – жарко возразил Птиц.- Светозарный правит нами, ведет к Блаженству…

– Ну да, ну да… – усмехнулся нищий.- А ты у него каждый день трон протираешь, полы моешь и указы строчишь.

– Еретик! – с раздражением воскликнул послушник.

– Ты прав,- с долей гордости ответил Лохматый и выпятил грудь. Но сразу подмигнул, невесело засмеялся.- Если еретик – человек, который думает иначе… я с радостью буду носить клеймо.

– Ты перекручиваешь слова,- произнес Птиц. Отвернулся и сделал вид, что осматривает окрестности. Но не выдержал, процедил: – Как ты можешь так легкомысленно относиться к происходящему? Ведь Тьма, люди…

– А что – люди? – перебил нищий. Скривился, равнодушно струсил с груди комок грязи.- Тебе в храме проповеди читать, а не сумасшедшего убеждать. Вот ты взялся мир спасать. Несешь свитки, страдаешь, истекаешь кровью и подвергаешься опасностям. Кто тебе помогает? Никто.

Бродяга умолк, нервно погладил рукоять меча. Поднял голову и подставил лицо свету. В глазах сверкнули тревожные искорки, в волосах засеребрилась седина. Нищий как-то разом постарел, осунулся. Но через минуту очнулся, посмотрел на послушника и приподнял брови от удивления… Птиц улыбался. Солнечные лучи гладили грязные щеки, золотили волосы.

– Но ты-то помогаешь,- тихо сказал Ирн.

– Мрон!…- обескуражено выдохнул бродяга, выпучил глаза.- Так сложилось, нам просто по пути… Отдыхай, я пока пройдусь. Твои друзья немного отстали, но кто знает…

Лохматый не стал ждать ответа, скрылся среди деревьев. Птиц прислушался, но сразу расслабился. Мир казался на удивление приветливым и светлым. Явных опасностей не наблюдалось, так что стоило последовать совету бродяги.

Мышцы одеревенели, ноги гудели от усталости. Но вместо отдыха Птиц потянулся к мешку и извлек одну из трофейных книг. Нашел закладку из древесного листа, жадно приник к строчкам… Послушник долго уговаривал себя и стращал ересью, грехами. Но жажда знаний, как известно, сродни обыкновенной жажде. Если нет воды, начинаешь сохнуть. Нет приличного чтива, воешь от тоски. Вот Ирн и сорвался. Еще вчера вечером при свете костра открыл первую попавшуюся книгу. А сумел закрыть только утром.