Серый мир

Черный монстр был уже совсем близко. Я не стал ждать, пока он зажмет меня возле стены, и стал бочком обходить его, пытаясь выйти на оперативный простор. Демон, пресекая мою попытку уйти от контакта, прыгнул вперед, перекрестив перед собой воздух широкими взмахами лапы с зажатым в ней штыком. Я тоже прыгнул навстречу, нанес несколько быстрых режущих ударов по лапе. И тут же отскочил назад, разрывая дистанцию. Вовремя — монстр, не замечая боли, опять полоснул штыком перед собой, четырехгранное жало прорезало воздух в нескольких миллиметрах от моего плеча. Опять прыжок вперед, несколько ударов и отскок, но не назад, а в сторону. На пол упал отсеченный моим ударом палец монстра. Ага, не нравится! А что вы хотели, мистер, ножевой бой — это вам не просто махание ножом, это искусство! Прыжок. Удар. Отскок. Шаг вперед. Нырок под руку с зажатым штыком, быстрый удар в бедро, тут же в сторону и, не глядя, удар за спину по открывшейся спине противника. Прыжок. Связка быстрых ударов по рукам монстра, отскок. Скользящий, длинный шаг вперед, удар наотмашь по ноге противника, и тут же свободной рукой тычок в пустую глазницу. Отскок. За несколько секунд боя в полном контакте я успел нанести не меньше десятка ран монстру. Обычному человеку, даже и тренированному, этого бы хватило за глаза. А этот чернокожий даже и не замечает, что он весь исколот и изрезан, черная кровь покрывает все его тело, растекаясь по полу, оставляя угольно-черные разводы.

Отскочив как можно дальше, я в несколько длинных прыжков отпрыгнул почти на средину пещеры. Нужно было несколько мгновений, чтобы перевести дух. Уж очень это выматывающее занятие — прыгать, как бешеный заяц, размахивая остро заточенной железякой. Тем более что грудная клетка болит все сильнее и сильнее. Блин, так и кони двинуть можно. Нет, надо завязывать с этими половецкими плясками: это у черномазого силы много, а мне такого темпа не выдержать. Черный монстр медленно приближался ко мне, невооруженным взглядом было видно, что схватка не прошла для него даром — с ног от усталости, как я, он, конечно, не валился, но движения у него становились все медленнее и медленнее, как у заводной игрушки, у которой заканчивается завод. Ну что, повторить фокус с ударным огненным шаром? В первый раз вроде все получилось. Сотворив небольшой огненный шар, размером с шарик для настольного тенниса, я прикрыл его ладонью, так чтобы приближающийся демон не мог его видеть. Когда расстояние между мной и противником сократилось до пяти метров, я резко выпрямил руку и метнул «светляка» под ноги твари. Расчет строился на то, что взрыв от удара шара о пол отбросит демона назад, а может, даже повалит на землю, и тогда я смогу с легкостью добить обессиленного противника. Но проклятый монстр смог перехитрить меня и на этот раз: когда я только выбросил руку перед собой и темно-красный шар отправился в свой смертоносный полет, демон резко бросился вперед и подставился под удар «светляка». Вот этого я не ожидал! Не успев среагировать на моментально ускорившегося монстра, я пропустил страшный удар в корпус — меня, как кеглю, отбросило назад, и я, пролетев несколько метров, ударился спиной о стену. Кажется, швырять меня, как мяч об стены, входит в привычку у этого черномазого. Блин! Ну и на кой ляд я швырнул этот проклятый «светляк»? Хотел как лучше, а получилось как всегда! Больно-то как! Теперь хоть буду знать, что чувствует кусок мяса, когда из него делают отбивную. Все, на что у меня хватило сил, это перевернуться на бок и, облокотившись о стену, ждать приближения демона.

— Кот, ты чего в молчанку играешь? — обратился к своему внутреннему помощнику. — Ты чего-нибудь делать будешь или так спокойно и дашь этой черной гниде меня растоптать?

Вместо ответа по моему телу разлилась приятная волна легкого тепла. Кончики пальцев рук и ног закололо слабыми электрическими разрядами. Боль в мгновение ока ушла, оставив после себя приятную слабость.

— Понятно. Значит, ты хочешь, чтобы я и дальше дрался с этим черномазым в одиночку. А что, колдануть что-нибудь эдакое слабо?

Котяра промолчал, мог бы хоть морально, что ли, поддержать. Крикнул бы хоть что-нибудь такое бодрящее типа: «Оле-оле!» или «Спартак — чемпион!». Но нет, молчит. Гад!