Серый монах

– Странное дело, вроде бы как и самоубийство, а подъязычная кость у покойника не сломана, хотя при повешении это непременно сопутствующая травма.

– Да в нем весу чуть больше, чем в том дохлом коте, поэтому и шейных переломов нет. Вы, доктор, зря напраслину не наводите! Никому этот «мухомор» и задаром не нужен. Сказано самоубийство – значит, самоубийство. Закончим формальности и выпишем разрешение на погребение, только вот покоиться он будет среди таких же грешников, – сбивая пепел в цветочный горшок, высказался Каширин.

Тем временем Ардашев зачем-то измерил карманной полицейской рулеткой рост покойного, затем попросил табурет, который принесли из соседской квартиры. Водрузив его на стул, присяжный поверенный забрался на это слегка качающееся из стороны в сторону сооружение и внимательно осмотрел пеньковую веревку, завязанную в узел под самым потолком, а потом и саму петлю. Неброская дешевая мебель: стол, книжный шкаф, трюмо и кожаный диван-кушетка также подверглись внимательному осмотру, особенно ножки, соприкасающиеся с полом. Внизу под кушеткой валялась промокашка. Адвокат поднял ее, взял с небольшой этажерки зеркало, левой рукой приложил его почти вплотную к пропускной бумаге, а правой что-то записывал карандашом на чистом листе. Затем свернул и убрал в карман.

В это время писавший протокол Леечкин почувствовал под скатертью небольшой бугорок, из-за которого стальное перо то и дело цеплялось за волокна бумаги, оставляя слишком толстый и неровный чернильный след на отпечатанном типографским способом бланке протокола допроса. Убрав чернильницу и оставленную покойником раскрытую книгу, молодой чиновник судебного департамента снял со стола плюшевую скатерть малинового цвета. Прямо перед ним на темной поверхности круглого деревянного дубового стола, оборотной стороной вверх, лежала пожелтевшая от времени бумага. Взяв ее, следователь вслух прочитал: «Сохранная расписка Московской ссудной казны от 1811 года на 10 000 рублей на предъявителя».

– Что ж, уважаемый Цезарь Апполинарьевич, разрешите вас поздравить с удачной находкой. Это и есть тот самый клад, за который был вначале задушен, а потом повешен Захар Захарович Кукушкин. Выпущенная в обращение еще в царствование его величества государя императора Александра I ценная бумага достоинством в десять тысяч рублей за истекшее столетие превратилась в огромное состояние. По крайней мере, она увеличилась более чем в десять раз. И эти деньги можно получить в любую минуту и в первом попавшемся российском банке. Это, своего рода, государственный вексель – долговое обязательство Российской империи. Преступник перерыл всю библиотеку, пытаясь найти сию сохранную расписку. А хозяин, по старинке, положил ее под скатерть, как столетиями до нас поступали наши предки. – Ардашев подошел к раскрытому окну, с удовольствием вдохнул свежий после прошедшего дождя воздух и продолжил: – Убийца пришел вчера вечером к хозяину квартиры № 6, который без каких-либо опасений впустил рокового гостя.

– Извините, Клим Пантелеевич, неужели у вас есть доказательства не только того, что здесь было совершено смертоубийство, но более того, вы можете указать непосредственно на самого преступника? – возбужденно, с широко раскрытыми глазами, спросил Леечкин.

– Безусловно. Иначе бы я не отнимал драгоценное время у столь уважаемых мною господ, – с некоторым пафосом, но совершенно серьезно проговорил Ардашев.

– Тогда мы не смеем мешать вам, – извинился удивленный близкой разгадкой тайны судебный следователь.

– Что же, по вашему мнению, указывает на насильственный характер смерти? – поинтересовался Наливайко.