Читаем Серый волк. Бегство Адольфа Гитлера полностью

Комиссар Мариотти позвонил шефу полиции в Ла-Плата.[512] Звонок принял секретарь, который велел комиссару ничего не предпринимать и оставаться у аппарата. Через два часа дон Луис получил приказ отпустить арестованного немца и забыть об инциденте. В донесении ФБР из Буэнос-Айреса[513] за тот же месяц говорилось: «По сообщениям местной прессы, управление полиции в одной из провинций провело облаву в немецкой колонии, расположенной в Вилья-Хесель… в поисках лиц, которые, возможно, нелегально попали в Аргентину, используя подводную лодку; во время обыска обнаружен комплект коротковолнового [неразборчиво] радиопередающего и принимающего оборудования. Другие постройки вдоль берега в этом районе также были осмотрены властями, однако аресты не производились. В окрестностях… были обнаружены несколько ферм, недавно приобретенных убежденными нацистами, но не выявлено никаких следов недавнего невыясненного прибытия немцев».


Радиограмма в ФБР о высадках в Некочеа, полученная в августе 1945 года и подтвержденная документами аргентинской полиции.


Об этой высадке сохранились воспоминания и еще одного моряка с крейсера «Адмирал граф Шпее» – унтер-офицера Генриха Бете, чья роль в дальнейшей жизни Гитлера описана в главе 23. Капитан Мануэль Монастерьо разговаривал с ним в 1977 году, когда Бете жил в Патагонии в приморском городе Калета-Оливия под псевдонимом Пабло Глокник (также его знали как Хуана Павловски). Однажды Бете всего за день починил машину Монастерьо. Капитан и бывший унтер-офицер кригсмарине быстро нашли общий язык,[514] и впоследствии бывший моряк за бутылкой вина под закуску из местных морепродуктов неоднократно вспоминал о времени, когда он сопровождал Гитлера в изгнании. Бете рассказывал, что после смерти Гитлера в Аргентине ему удалось вырваться из лап организации Бормана. Позже он жил в безвестности на побережье, периодически подрабатывая механиком, – именно эту должность он занимал на борту крейсера «Адмирал граф Шпее».

Рассказы унтер-офицера Бете о прибытии подлодок[515] в целом совпадают с историями Шульца, Деттельмана и Бреннеке, однако в его описании места высадки есть существенные отличия (см. карту). Бете говорил о районе высадки «в нескольких часах» езды по плохой дороге от города Пуэрто-Мадрин, который расположен гораздо южнее Некочеа. Он вспоминал, что вечером 28 июля он сопровождал грузовики до определенной точки на побережье, где ему затем пришлось перетаскивать и грузить в машины много тяжелых ящиков, которые доставляли на резиновых лодках с двух субмарин. На грузовиках же ящики доставили к двум большим тайникам, где их выгрузили. Позже с подводной лодки сошло на берег около 70 человек. По мнению Бете, «груз был очень ценным, а прибывшие люди были не обычными моряками [как он сам], а, по-видимому, принадлежали к верхушке Третьего рейха».

Может показаться, что в двух историях описывается одно и то же событие, но на самом деле миссий было две: одна – в Некочеа, куда доставили Гитлера, другая – значительно южнее, где выгружали награбленные нацистами ценности, которые должны были обеспечить его будущее. Когда в 2008 году Ингеборг Шеффер, жену оберлейтенанта цур зее Хайнца Шеффера, капитана подлодки U-977, сдавшейся в Мар-дель-Плата 17 августа 1945 г., спросили, перевозил ли ее муж Гитлера в Аргентину, она ответила: «Если и не он привез его, то были еще две подлодки, которые могли привезти его, а [мой муж] мог привозить для них еду и тому подобное, потому что другие шли в Пуэрто-Мадрин».[516] Хотя в комментариях супруги капитана есть темные места, она явно знала о пребывании в аргентинских водах одновременно с U-977 других подлодок нацистов, и эту информацию она могла получить только от мужа. Подлодка Шеффера U-977 относилась к типу VIIC и находилась в составе 31-й подводной флотилии. Союзники были уверены, что Аргентина находится вне пределов досягаемости для малых субмарин этого класса, однако факт остается фактом: Шеффер прибыл в Мар-дель-Плата. Впрочем, Пуэрто-Мадрин действительно был для него недосягаемой целью – если только лодка не останавливалась для дозаправки, – поскольку до этого города было 800 км по прямой и гораздо больше, если следовать вдоль береговой линии. Признания Ингеборг Шеффер и свидетельства, содержащиеся в документах ВМС Аргентины, ясно указывают на две группы подлодок.

Одну группу составляли две субмарины: U-530, которая, скорее всего, 23 июля высадила Фегелейна на буксир вблизи Мар-дель-Плата, и U-518, с борта которой, как мы полагаем, 28 июля на берег в районе Некочеа сошел Гитлер. Обе лодки относились к типу IXC, входили в 33-ю подводную флотилию и были достаточно большими, чтобы перевезти пассажиров и груз (как и подводные лодки U-530 и U-1235).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное