Серый волк. Бегство Адольфа Гитлера

Действия, которые будут предприняты по результатам этой встречи, определят все послевоенное будущее Германии. Немецкие промышленники должны отдавать себе отчет в том, что теперь война не может быть выиграна, и предпринять шаги по подготовке к послевоенной коммерческой кампании, которая обеспечила бы Германии экономическое возрождение и в которой каждое промышленное предприятие будет налаживать новые контакты с зарубежными фирмами и вступать с ними в альянсы. Делать это следует в частном порядке, не вызывая подозрений. Однако за каждым [немецким] предприятием будут стоять НСДАП и Третий рейх, опекая и оказывая финансовую поддержку.[183]

Перевод капитала за границу набрал обороты, а «опека» и «поддержка» выразились в том, что Борман объявил об отмене действия некоторых положений изданного в 1933 году закона «О государственной измене». Этот закон предусматривал смертную казнь за нарушение правил проведения валютных операций, за экспорт капитала и даже за сокрытие иностранной валюты от государства. Его жертвой пал, в частности, стальной магнат Фриц Тиссен, который, впрочем, избежал высшей меры наказания; он и его супруга содержались в концлагерях Заксенхаузен и Дахау в относительном комфорте.[184] В январе 1950 года они эмигрировали в Бразилию и поселились в Буэнос-Айресе, откуда Тиссен руководил своей промышленной империей вплоть до смерти в 1951 году.

Борман с изящным лицемерием использовал активы Банка для торговли и судоходства, частного банка семьи Тиссенов в Роттердаме.[185] В 1918 году Август Тиссен основал его для тайного выведения капиталов из кайзеровской Германии перед лицом ее поражения в Первой мировой войне. Отсюда денежные средства были переведены за океан, в Объединенную банковскую корпорацию Нью-Йорка, полностью принадлежавшую компании Фрица Тиссена Vereinigte Stahlwerke AG (Объединенные сталелитейные заводы). Затем деньги были распределены по счетам в других американских банках, в том числе в National City Bank, Chase National Bank и Irving Trust, и использованы для покупки акций американских компаний и корпораций.

Капиталы из Германии хлынули сплошным потоком: резервы немецких промышленных компаний переводились через «Дойче банк» в Швейцарию и затем за ее пределы. Драгоценные камни и металлы, акции, патенты и облигации на предъявителя оседали на анонимных счетах и в сейфовых ячейках в банках по всему миру от Анкары до Андорры и от Виго в Испании до Вальпараисо в Чили. К 1938 году немецкими компаниями было зарегистрировано 1 618 промышленных и коммерческих патентов,[186] после встречи в отеле «Мезон Руж» это число выросло до 3 377. Все они были переведены в подставные фирмы таким образом, что оказались вне досягаемости для Западных союзников, но по-прежнему могли защитить производственные процессы и торговые операции немецких компаний. Версальский договор 1919 года, по которому национальные богатства Германии легли перед странами-победителями россыпью военных трофеев, не должен был повториться.

На одном из следующих заседаний в «Мезон Руж» доктор Курт Боссе из Министерства вооружений Третьего рейха сообщил промышленникам о том, что ситуация на фронте близка к катастрофической, а военные действия ведутся нерешительно и вяло. «Однако» – продолжил он, – «они будут продолжаться Германией, пока не будут достигнуты определенные цели, которые обеспечат Германии экономическое возрождение после войны. С этого дня немецкие промышленные компании все должны начать перевод своих активов – а если возможно, то и ключевых сотрудников – за границу, особенно в нейтральные страны». Закрывая заседание, он заметил: «Партия понимает, что после поражения Германии в войне ее самые известные лидеры будут осуждены как военные преступники. Однако, в сотрудничестве с промышленниками и предпринимателями, она организует размещение менее заметных, но самых важных членов партии на различных предприятиях Германии в качестве технических специалистов или сотрудников научно-исследовательских и конструкторских бюро».[187]