Серый Ворон. Самый разыскиваемый (СИ)

Не дожидаясь никакой реакции орка, я надел плащ, накинул рюкзак на плечо и поспешил вниз по лестнице. К счастью, по дороге к лошадям я никого не встретил, поэтому мне не пришлось объясняться и говорить новые гадости тем, кого ещё час назад я считал своими надёжными друзьями. Чего тут вообще можно было объяснять? Меня откровенно предали, тайно сговорившись за моей спиной. Я почувствовал, что горячие слёзы обиды вот-вот могут хлынуть из моих глаз, поэтому закусил губу до крови.

В какой-то момент, закрепляя сумки на седле, я обратил внимание на какое-то движение за своей спиной. Резко обернулся, положа руку на арбалет. Каришка, кто же ещё, единственная чёрная жемчужина в кувшине, на которую я мог положиться. Тайфлинг лишь вымученно улыбнулась мне самыми уголками губ и продолжила навьючивать свою лошадь. Так и не произнеся ни единого слова, я вскочил на Пушинку. Тайфлинг в ту же секунду ловко запрыгнула на свою пепельно-серую кобылу. Каришка чуть пришпорила свою лошадь, поравнялась со мной и протянула мне руку. Я взял её маленькую ладошку в свою, и мы вдвоём рядом поскакали по аллее, удаляясь всё дальше от храма Мораны.

Торговый посёлок мы миновали ранним утром, когда жители ещё спали. На развилке дорог я придержал Пушинку и задумался. Одна дорога вела в Круэн-Дарс к светлым эльфам, там мне делать было совершено нечего. Ещё одна дорога шла со стороны северного тракта куда-то в сторону диких земель. И наконец, третья дорога вела на восток в сторону замка Древний Брод. Заезжать в замок я точно не планировал, но с той же стороны находилась и основная дорога со стороны посёлка Комарьё, где в последний раз видели Арбель.

Каришка во время моего раздумья находилась рядом и просто молчала. И когда я повернул кобылу на восток, тайфлинг тоже не произнесла ни слова. Это было очень любезно с её стороны, так как мне совершенно не хотелось сейчас ни с кем общаться. Я пришпорил Пушинку, и кобыла понеслась во всю прыть по осенней просёлочной дороге. Лишь через пару часов я решил сделать остановку, поскольку едва не уснул прямо на ходу.

Палатки у меня не было, но соорудить шалаш было нетрудным делом. Пока я рубил ветви и делал укрытие от моросящего дождика, Каришка соорудила кое-какой завтрак. Костёр мы не стали разводить, просто решили перекусить тем, что было с собой. И только когда мы уселись на послуживший подстилкой плащ, моя подруга впервые решилась на разговор:

- Серый Ворон, я прошу меня извинить. Я серьёзно виновата перед тобой.

- Ты про что? - удивился я, очищая холодное куриное яйцо и аккуратно складывая скорлупу на край плаща.

- Я виновата перед тобой за то, что проголосовала против тебя. Я подумала... знаю, что дура я полная, но посчитала, что герцогиня должна быть главной. У неё ведь и титул, и положение в обществе, в крови Кафиштенов есть даже толика императорской крови... Я и предположить не могла, что для тебя лидерство было настолько важно. Ведь ты несколько раз при мне говорил, что тяготишься ролью лидера, вот я решила, что так будет лучше... Извини меня...

- Ерунда, Каришка, главное ты со мной. Этим ты лучше всяких слов и голосований доказала свою верность.

Девушка не ответила, лишь плотнее прижалась ко мне и благодарно чмокнула в щёку. Мы поели, стреножили и пустили пастись лошадей, а сами залезли в шалаш отсыпаться после бессонной ночи и всех этих переживаний. Тьма осталась караулить, улёгшись внутри шалаша у самого входа в позе сфинкса и бесстрастно наблюдая за усилившимся дождём. Неведомый Призрак тоже остался караулить вместе с волчонком, но белый крыс наоборот бегал снаружи, явно нарочно подставляя свою шкурку под тяжёлые капли и затем вылизывая мокрую шерсть.

Я вполглаза наблюдал за поведением животных, но мысли мои был совсем далеко-далеко отсюда. Я не мог уснуть, болезненно переживая разрыв с друзьями. Что я делал не так? Почему команда практически единодушно отказалась от моего руководства? Каришка тихо дышала рядом, щекоча мой нос своими волосами. Она крепко обняла меня и не отпускала даже во сне. Ей хорошо, она сразу уснула, а я вот так не мог. Несмотря на осень и промозглую погоду, я был тепло одет и не мёрз под шерстяным одеялом на толстой подстилке из хвойных веток, так что холод к моей бессоннице не имел никакого отношения. Дело было в образовавшейся внутри пустоте. Кто я теперь без друзей? Какой вообще смысл моего существования в этом мире? Куда пойти и чем заняться?

Так и не найдя ответы на эти вопросы, я всё-таки уснул.

Глава пятая По следу работорговца