Сержант без промаха

Будем же добры друг к другу. Скажете — наивно? Ну и что ж. Если Федор Матвеевич на самом деле, по нашим меркам, был наивен и слишком прост, то он от этого, прямо скажем, ничего и не теряет, потому что человека светлого и чистого как он сейчас встречаем, к сожалению, все реже. Не лучше ли быть, помимо всего прочего, немного наивнее и добрее, чем жестким и злобствующим как многие сейчас.

Чего греха таить, совсем уже перестали уважать ветеранов войны, как будто они перед нами в чем-то виноваты. Иногда, в угаре неумного стремления к переоценке ценностей, кроме всего прочего, ворчим: "это обманутое поколение", "лучше оно проиграло бы эту войну".

Между прочим жизнь сама — это сплошная память. Она не забывает и плохое, и хорошее. Она в раздаче счастья скупа. И человек в конечном итоге наживает то, чего заслужил. А история, даже разрушив здание того или иного общества, его кирпичики так просто не раскидывает, а как бы сортирует и, рассортировав наиболее заметные, крепкие из них с положительной или отрицательной отметиной, как вечную память, раскладывает в своих анналах. Без такой памяти народ не может жить и развиваться.

И хотел бы закончить свою повесть с предоставлением слова ее герою. Еще при жизни Федора Матвеевича, 10 июня 1965 года, в газете "Социалистическая Якутия" была опубликована его статья. Она называлась "Слово молодым".

Вот что было сказано в том обращении к молодому поколению, то есть к нам тоже:

"Радостным и светлым был для каждого советского человека праздник двадцатилетия Победы нашего народа в Великой Отечественной войне. Для меня, бывшего фронтовика, он был радостным вдвойне. С огромным волнением я получил известие о том, что мне присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Нет слов, чтобы выразить сердечную благодарность Советскому правительству, нашему великому народу. В то же время считаю, что эта почетная награда является достойной оценкой мужества и отваги сотен и тысяч якутян, сражавшихся на фронтах великой войны. Они — люди моего поколения, ваши старшие братья, отцы и деды. Они родственники и близкие люди нашей сегодняшней молодежи. Они ценой жизни отстояли свободу Отчизны, счастье и радость созидания.

Путь, который я прошел в жизни, похож на сотни и тысячи жизней тех, кто умирал в боях, и тех кто вернувшись с фронта, трудится сейчас на заводах, фабриках, стройках, совхозных и колхозных полях.

Слов нет, что обширна наша Якутия, необъятны просторы России-матушки, по сравнении с ними бесконечно мал мой родной Крест-Хальджай. Но никогда не задумывался над тем, что я уроженец где-то затерянного медвежьего уголка. Ведь любой человек, где бы ему суждено было родиться, появляется на этот свет, чтобы жить, трудиться и бороться достойно.

Жили мои родители в маленьком таежном аласе. Нелегка была их бедняцкая доля. Голод, нужда, постоянная забота о том, как покормить семью, всегда преследовали их. Отец мой, Матвей Петрович Охлопков, рано покинул свой родной Крест-Хальджай и поселился в Жехсогонском наслеге. Здесь женился. Его первенец — мой старший брат (его зовут тоже Федором) провел незабываемые годы с Платоном Алексеевичем Слепцовым — Ойунским, ставшим впоследствии известным писателем. Их большая, крепнувшая дружба прервалась когда Федору было пятнадцать лет. В тот голодный, засушливый год умерла жена и отец с сыном вынужден был уехать обратно а Крест-Хальджай. Здесь отец женился вторично, на этот раз на дочери Петра Чирикова Евдокии, из соседнего наслега Мегино-Алданцев. От нее родился я, родились сестра Мария, младший брат Иван. В семь лет я потерял мать, а в двенадцать — отца. Кормильцем большой семьи стал Федор. Это он нас вывел в люди.

Мое трудное детство небогато воспоминаниями. Но навсегда запомнил рассказы старшего брата о Платоне Ойунском и гордился тем, что этот большой человек был близким другом нашей семьи, нашим земляком. Помню Александра Федоровича Попова и Михаила Егоровича Кустурова, уроженцев Крест-Хальджая.

Всего несколько раз видел Александра Федоровича, крупного революционера, соратника Аммосова и Ойунского, но облик его запомнился очень ярко. Он во многом себе отказывал. Не ложился ночью спать в приготовленную для него постель. Дремал, расстелив на полу свою шинель. Нас, детей это удивляло. Только потом мы поняли, что делал он это для того, чтобы закалить себя, иметь возможность работать и бороться за дело революции в любых трудных условиях.

И Михаил Егорович был таким же удивительным человеком. Как некогда Ломоносов, убежал из родного села, на пароходе добрался до Якутска. И сделал это лишь для того, чтобы учиться. Он первым из крестхальд-жайцев, получив высшее образование, стал видным в республике работником.

Можно вспомнить еще очень многое. Но то, что я рассказал выше, имело большое значение на моем жизненном пути. Детство, юность — самая прекрасная пора в жизни каждого человека. Прекрасная тем, что она не только пора беззаботных увеселений, но и тем, что в эти годы черта за чертой складывается характер человека, будущего труженика, борца.