Сержант без промаха

Так, Охлопков в конце января 1942 года в маленькой деревушке, что стояла на северо-востоке от Ржева, перед строем из восьми бойцов стал хозяином снайперской винтовки.

И на самом деле, по сравнению с обычной, она выглядела чудом. Целишься, и мишень так приближается, хоть рукой потрогай. Из такой промахнуться стыдно будет… Да он на то и не имеет права. Лейтенант же сказал: снайперское движение — дело новое, ответственное, за ними, за первыми, пойдут десятки и сотни. Надо скорей освоиться. Ведь якуты некогда на сохатого и медведя ходили с луками, пока долетит первая стрела, успевали пустить еще по три…

Вечером Корытов долго любовался снайперской винтовкой и, не скрывая своей зависти, спросил у Федора:

— А кто этот счастливчик Наймушин?

— Из второго батальона. Лейтенанта Мишанкова видел? Вот у него.

Снайперская группа действовала самостоятельно всего три дня. Началось наступление и снайперы разбрелись по своим ротам. К концу следующего же дня до Федора дошла печальная новость, что Корытов получил тяжелое осколочное ранение и отправлен в госпиталь. Тот самый Михаил Корытов, ставший Федору таким понятным и близким…

Корытов, на первый взгляд человек неуравновешенный, был на самом деле очень задушевным. Скажем, сегодня поругается с кем-нибудь, а назавтра все начисто забывает. Что бы ни случилось, как бы ни обходились с ним, зла не помнит. После боя может сразу же запеть, сплясать… Шутка, веселье — его постоянные попутчики. Терпеть не может спокойной, размеренной жизни. Когда скучно, у него даже взгляд тускнеет. Иногда по вечерам, когда "бес наступит на пятки", Миха нехотя начинал рассказывать печальные моменты своей жизни, как два старших брата уже погибли на фронте, как отца в пору организации первых колхозов кулачье застрелило из-за угла, как трехлетняя сестричка обварилась до смерти кипятком, в какой нужде жилось после убийства отца… А днем Михаил ходил легко и свободно, как ни в чем не бывало.

Федор Михаила часто вспоминал и каждый раз ловил себя на мысли, что они в чем-то очень схожи. А то как объяснишь, почему они вцепились при первой же встрече? У него убит брат, у того убиты оба брата. Стараясь заглушить свое горе, Федор как бы уходил в себя. Корытов же пытался рассеяться весельем и удалью. Федор, скрипя зубами, безрассудно кидался на врага, готов был взорваться гневом по пустякам, не выносил ничьей оплошности. Он сейчас стыдился этого.

Так отозвалась в Федоре короткая дружба с Корытовым. Происходящее вокруг он стал видеть спокойно и ясно, душа его уже не бунтовала, прежде всего действовал его рассудок. Он еще понял, что это не скорая война, ее беды так неисчислимы, что несчастье, случившееся с ним и Корытовым, это всего лишь капельки в горе миллионов, что опасность смерти повисла над каждым из миллионов советских людей. "Потому-то воюет вся страна, она вся превратилась во фронт", — думал он. В такой войне солдату нельзя шарахаться, нельзя поддаваться чувствам, ему надобно иметь крепкие нервы и холодную голову.

НА РЖЕВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

29 января, иначе говоря, на четвертый день, как Охлопков из своей винтовки с оптикой уничтожил наблюдателя и снайпера, очень обрадовав этим Михаила Корытова, 1243-й полк при поддержке трех танков, нескольких пикировщиков «ПО-2» снова начал наступательные бои. В тот день были освобождены деревни Ножкине, Новое Филькино, Петелино, Кокошкино, Старое и Новое Коростылево. Однако два батальона полка «Фюрер» дивизии СС, подразделения 167-го пехотного полка приостановили продвижение наших частей и пошли жестокие бои, непрекращавшиеся даже по ночам. Вышеназванные деревни, если сегодня были в руках у наших, то назавтра оказывались у врага.

Как понял Федор со слов командиров и агитаторов, в начале февраля наступление войск Калининского фронта приостановилось почти повсеместно, но сила сопротивления с той и другой стороны удвоилась. Почему это происходит, Федор понял определенно и четко. По планам нашего командования, Ржевская группировка фашистских армий должна быть окружена и уничтожена, таким образом, очень сильный и опасный плацдарм Ржев — Гжатск — Вязьма следовало очистить от немца. Враг же не собирался сдавать, невзирая ни на какие потери, свой опорный пункт для броска на Москву.

Итак, снова начались непрерывные тяжелые бои. Дыхание этих боев ощущается даже сейчас, при чтении скупых строк оперативных сводок тех дней:

"25 января. 1243-и стрелковый полк ведет огневой бой. Состав: 82 штыка (то есть боеспособного солдата), всего — 111 человек.

31 января. Полк весь день вел наступление во втором эшелоне за 1229-м сп, обеспечивая левый фланг 371-й сд. Имеет 45 штыков.

1 февраля. Полк, выдвинувшись в первый эшелон, вел наступление на Тимонцево… Потери большие.

2 февраля. Полк наступает в первом эшелоне 375-й сд.

3 февраля. Полк, наступая на Тимонцево, встретил интенсивный огонь из р-на Опряхино, вынужден был прикрыть собой, тем самым обеспечить продвижение вперед 1241-го и 1245-го сп.

4-5 февраля. Полк занимает оборону.