Сержант без промаха

Вот почему Охлопков и сейчас земляные работы выполняет на совесть. Многие толкуют так: будем наступать - эти траншеи заставляют рыть для отвода глаз. Немца не обманешь. ^Он и без того все видит и знает. А Федор от своих требует, чтоб они без лишних слов выполняли задание. Откуда знать солдату каждый раз то, что ему следует делать. К каждому наступлению ведь подготовка бывает разная. "Знаешь, что тебя ждет? Ну вот, выполняй приказ это твой долг", - всегда повторяет он. Или еще скажет: "Рой, лишь земля прячет солдата". А так наступления ждут все. Ждет и готовится и Охлопков.

Новичкам он спуска не дает, чтоб те винтовки свои содержали всегда в исправности. Как и люди, винтовка винтовке рознь. У каждой свои особенности: у одной спуск твердый, у другой, наоборот, мягкий. Бывает и бой разный: одна бьет выше, другая ниже. Когда спуск твердый, чуть выше надо целиться. Помнится, Журин в первые дни появления в отделение как-то показал винтовку: дескать, она плохо бьет. С нее действительно нельзя было попасть в цель. Потому что парень, видимо, не почистил ее вовремя от сильного загрязнения и ствол вздулся чуть ниже мушки. И как же попадешь из вздутой винтовки в цель? Журину тогда сменили винтовку, а Охлопков внушил ему, как нужно содержать боевую подругу. Снайпер, когда надо, выходит "на охоту" в любую погоду. Например, утром был туман, днем температура поднялась на 10 градусов, тогда с расстояния 350 метров надо целиться на десять сантиметров ниже или прицел следует поставить вместо 3,5 на 3. Или же ты ждешь появления фашиста на расстоянии 400 метров, а он выскочил на 200 метров дальше. Тебе некогда устанавливать прицел. В этом случае надо целиться выше на целый метр.

Еще от новичков Охлопков требовал во всем правдивого ему объяснения и честного отношения друг другу. Сам он в молодые годы охотно отдавал всего себя строительству новой жизни. Для него исключен был возврат к старой жизни с ее несправедливостью. Новая жизнь - это свет, это культура, это справедливость. И справедливость старался блюсти с юных лет. Будучи в свои двадцать лет председателем артели по совместной обработке земли - ТОЗа по артельным делам в райцентр ходил пешком туда и обратно километров двадцать.

Однажды односельчане не приняли в артель мужика по той простой причине, что два года назад был у него проездом незнакомый человек, который, как потом сказывали, стал главой банды в далеком Оймяконе. Дело было зимой, на острове реки Алдан, где этот мужик жил временно, откармливая свой скот сеном, заготовленным еще летом. А избушка стояла недалеко от большой дороги. И откуда было знать мужику, кто проезжает по ней каждый божий день? Федор взял да пошел в райцентр и принес справку от органов о том, что тот мужик не виновен в побеге того главаря банды. Мужика приняли в артель.

Охлопков знал, что новая справедливая жизнь идет из России, которую здесь, на фронте, он и защищает. Вернее, защищая Россию, защищает себя, свою семью, свою Якутию, ту жизнь, которую называют социализмом. Для него ясно, за что он воюет, за что отдаст, если понадобится, и жизнь. Пока будто все ясно и просто.

Солдаты подходят к сараю. И тут же разнеслась команда старшины:

- Ро-о-та, ста-а-новись!

Значит, очередное занятие кончилось и прошел еще один день их боевой жизни.

- Ро-о-та, ша-агом арш! За-а-пе-вай!

НА ПОСОШОК ЕЩЕ ДВА ДНЯ

Операция "Багратион" по освобождению Белоруссии началась раньше намеченной даты на один день. А бойцам дали отдых только вчера: отвели помыться к озеру, как обычно перед крупным сражением сменили белье. Федор ловил себя на том, что он стал чересчур чуток ко всему происходящему вокруг. Почему-то вглядывался в глаза каждому, кто оказался с ним рядом, слышал в словах, которыми перебрасывались, какой-то особый невысказанный, тревожный смысл. И когда тот самый брусиловец нарочито весело сказал, мол, не тужи, друг, все образуется, он, кажется, его отправил к чертовой матери. Так, вчера весь день ходил сам не свой. Снайперов и на этот раз разбросали по ротам да по штабам. В последние дни никто не интересовался ими, будто они больше не нужны. Да еще это странное предложение капитана Кукушкина...

Федор лежит на передовой. Он не смотрит на соседей справа и слева, не гадает, кто получит ранение или найдет себе смерть. Из его группы тут нет никого. Он здесь один и, дожидаясь, когда поднимутся в разведку боем, не с целью выяснения чего-то важного сейчас для него, а скорее по привычке и без произвольной дрожи ожидания, наблюдает, как поднявшийся ветер рассеивает густой утренний туман. Вдруг рявкнули наши пушки. Федор невольно вздрогнул. Залпы последовали один за другим, затем слились в один протяжный гул. Вскоре перед ним стали маячить чьи-то тени. Это пошли бойцы в бой. Поднялись и он, и его соседи. Шли долго, о первой линии обороны немцев оставалось недалеко, а огонь с той стороны еще не открывают.