Сестра мафиози (СИ)

— Да… — Мужчина вдохнул прохладного ночного воздуха, махнув головой, слегка усмехаясь. — Вернуть бы те весёлые деньки.

— Любишь жить прошлым? — спокойно спросила Сакура. — Может, уже попробуешь создать будущее?

— Если я мог хотя бы на каплю перелюбить тебя, возможно, мне бы было полегче.

— Вот как… — Сакура отошла ненамного от перил и улыбнулась. — Знаешь, мне уже пора, у меня сегодня самолёт.

— Куда же на этот раз?

— В Лондон, там мои коллеги давно хотели узнать, как можно правильнее подобрать программу для киллеров по обучению, — спокойно ответила Харуно, уже собравшись разворачиваться и уходить, как вдруг её ладошку поймал Сасори.

— Когда я смогу ещё раз увидеть тебя? — с надеждой в глазах спросил он, Сакура приоткрыла губы, смотря прямо ему в глаза. Снова некая недосказанность, надежда, непонимание…

Вдруг она потянула его аккуратно вниз за ладонь. Сасори расширил глаза, видя, как она прикрыла свои и сама потянулась вверх к его губам, даря им мимолётный, лёгкий и нежный поцелуй.

— Скоро, очень скоро, — немного отстранившись, прошептала девушка. — Прошу, попробуй ещё раз меня забыть…

И ушла, оставив его просто с букетом эмоций в душе, которые мужчина не мог разобрать. Смятение, радость, непонимание, грусть, тоска, надежда, отчаянье — всё смешалось у него в душе и по-странному переливалось, да так, что стало и холодно, и жарко, и казалось, что совсем нечем дышать. Неужели она начинает влюбляться в него?

Японские фестивали — всегда очень яркое событие, на которое и пригласили лондонских коллег Акулы. На этом же фестивале для налаживания связей присутствовал клан Учиха, которые теперь вели очень активную деятельность во всех сферах, налаживая дружеские контакты с теми или иными партнёрами, что, конечно, очень отличалось от политики бывшего главы клана. Сейчас Харуно была в традиционном японском кимоно зелёного цвета, на котором изображена цветущая вишня, а рядом с ней ходил Саске в тёмно-синем одеянии с фирменным знаком клана Учиха на спине.

Вокруг радовались люди, всюду можно было увидеть людей в японских масках, в воздухе витала своеобразная смесь запаха пищи и благовоний. Японские фонарики горели тут и там, звучала музыка, и общая суета вовсе не напрягала, напротив, словно зажигала радостью. Но были места здесь намного спокойнее, откуда можно было посмотреть на сад камней, куда и пошли передохнуть Саске и Сакура.

— Ты сегодня очень задумчива, — подметил брюнет, смотря на слегка меланхоличную девушку. — Что-то случилось?

— Всё в порядке, — слегка улыбнулась она, но из зелёных глаз не исчезла непонятная для него грусть.

— Да, блин, вижу, — покачал головой парень, немного проходя вперёд неё и преграждая путь своей спутнице дальше. — Что тебя тревожит?

Сакура посмотрела на него и слегка покраснела, медленно отводя взгляд от Учихи, что натолкнуло его на одну странную мысль.

— Неужели дела чувств? — Королева встрепенулась, но взяла себя в руки, но от Саске уже скрыть ничего не получалось. — Ну ты и даёшь… Рассказывай, что там у тебя в голове, я то поопытнее в этом плане буду.

— Как бы… — попыталась уйти от ответа девушка, но видя настойчивость в чёрных глазах, вздохнула. — Не думала, что буду говорить об этом с тобой, но всё же… Я чувствую что-то странное к человеку, которому не должна, да и один его поступок простить мне очень трудно, но эти глупые эмоции.

— Если речь не обо мне, — сложил руки на груди парень и взглянул на Сакуру. Увидев её отрицательный кивок, он поджал губы, но, махнув головой, отбросил «всё лишнее» из головы в сторону, продолжая свои рассуждения: — Не я, значит… Так, кто ещё так мог отличиться… Глупо, но мысли что-то к твоему братцу Сасори сводятся.

Харуно покраснела ещё гуще, но всё же положительно кивнула, вызывая у Учихи минимум шок.

«Акасуно?! Чего?! Но ведь они… Стоп, я уже знаю, что они не родные, но…»

— Да ну? Нет, я в курсе, что вы не родные и всё такое, но ведь между вами разве не родственная связь на моральном плане?

— Я сама понимаю, что это очень странно, нелепо, запрещено и…

— Стой, стой, стой, — приостановил её перечисления парень, став намного серьёзнее. Саске видел, как она говорила об этом — очень стесняется, не понимает, но совсем не ясно, почему так? Хотя одно он видел точно, её глаза всё сказали сами — Сакура чувствует любовь к своему брату Сасори. Это нормально? Нет. Правильно? Непонятно… Но видя, в какую моральную ловушку она сама себя загоняет, Учиха сглотнул, понимая прекрасно, что нужно сказать, даже если он этого не хочет… — Ты не так рассуждаешь, ведь всё, что ты сказала, это было бы аргументом в случае вашей кровной связи. Ответь сама себе лучше, что ты к нему чувствуешь? Там нежность, трепет?