Сестра моего брата

Из драгоценностей на ней имелась лишь серебряная цепочка, пересекавшая лоб, и я даже не смогла понять, из чего она скована. Уж совершенно точно не из металла, выплавленного руками смертных.

Лорды и леди! Как можно видеть перед собой точную свою копию и одновременно полную, абсолютную противоположность? Эта человеческая женщина казалась сошедшей с древней гравюры, изображающей ожидающую у окна принцессу. Причем принцессу фейри. Tuatha De' Danaan, которая набросила на себя glamour, пытаясь притворяться смертной.

Без особого, впрочем, успеха.

Дмитрий резко, пришибленно выдохнул у меня за спиной. Волшебница грациозно кивнула нам - благородная дама, признающая присутствие слуг. Легкая дымка нетерпения - нет, разочарования - во тьме шали. Она ждала кого-то другого.

- Приветствия вам, достойные.

В ее голосе - безупречная вежливость, присущая некоторым из нобилей. Тех, что никогда не позволят себе оскорбить или унизить низшего фейри, просто потому, что оскорбления - привилегия равных. Эта картонная учтивость всегда оставляла у меня впечатление, что говорящий на самом деле не видит меня, что он совершенно не способен хотя бы приблизительно представить, что творится у меня внутри. И не хочет представлять, если уж на то пошло.

- И наши приветствия вам, колдунья. - Я не стала утруждать себя неискренней улыбкой или попытками угадать, каков же ее настоящий статус среди высоких дворов. - Оправились ли вы от перенесенных испытаний?

На мгновение брови смертной чуть приподнялись от подобной грубости, затем взгляд вновь прояснился. Она нашла, в какую категорию нас отнести.

- Да, и я понимаю, что обязана этим вам. - Наклон головы в мою сторону, и с нотками формальности и почти неощутимого презрения в голосе: - Примите заверения, что долг жизни не будет забыт.

Категория «мелкие вымогатели». Пытающиеся удостовериться, что имеют право требовать ощутимое одолжение.

- Долг жизни? - тихо спросил Димка, которому так ничего и не было рассказано о событиях прошедшей ночи.

Я нетерпеливо дернула плечом. Чем меньше смертный знает о делах, покрытых магией, тем лучше для его безопасности. Доказательство этой нехитрой теоремы стояло сейчас перед нами, изо всех сил пытаясь притвориться, что укусы теневых гончих на ее лодыжках и предплечьях уже зажили.

- Думаю, имеет смысл представиться, - намеренно отбросив предписанные этикетом формулы, обратилась я к колдунье.

Неуверенно запнулась. Обозлилась. И, окончательно наплевав на все законы вежливости, дала ей прозвище из смертного мира. Пусть оно по праву принадлежит смертной девушке. К черту права! Это мое имя. Чтобы сохранить его, я скандалила, и не подчинялась, и проливала кровь. Не отдам.

- Дарья Шувалова, - я вызывающе вскинула подбородок и, не дождавшись реакции, уже более спокойно спросила: - Могу ли я просить о чести называть вас истинно?

И вновь дрогнули брови под тонкой серебряной цепочкой. Понять бы еще, чему именно она удивляется. И чего боится.

- Вы можете называть меня Aoibheal Осенняя Гроза, - милостиво дала свое внешнее имя колдунья. Причем с таким видом, будто оно должно мне о чем-то говорить.

- Аф-ил? Аврил? - Димка честно попытался обернуть язык вокруг нагромождения чужеродных звуков.

- Ав-хииль из дома Осенних Гроз, - поправила я его произношение. - В повседневном общении допустимо использование только первой составляющей. Ав-хиль. Старайся не слишком глушить «в» и не слишком смягчать «л».

- Дмитрий Шувалов. - У него хватило ума не произносить свое имя по слогам и не протягивать руку.

- Дмитрий - мой… - Я вновь запнулась. Вновь обозлилась, на этот раз на себя. Если уж взялась, то надо доделывать до конца. - Он ваш брат, колдунья.

Красивое лицо застыло. Глаза… Видели вы когда-нибудь шоколадный лед?

- Вы ошибаетесь, достойная.

Я внезапно поняла, как же бесконечно устала за эту ночь.

- Послушайте, Aoibheal, хватить играть. Мы не при дворе. Вы все сами поняли.

Она шагнула вперед, позволив шали упасть к ногам бурей осенних эмоций.

- Довольно.

- Вас украли в детстве. Подменили на меня. Воспитали при дворах фейри. Теперь вы изгнаны обратно в мир смертных. Должны здесь жить.

- Я сказала…

- У вас тут есть семья. О вас беспокоятся. Вот ваш брат. Он…

- Довольно!!!

Ослепляющий блеск ворвавшейся в окно молнии слился с грохотом, сотрясшим дом. Колдунья выпрямилась во весь свой невысокий рост, полыхая силой и яростью. Маски сброшены. Теперь даже невооруженным взглядом было видно, что в вихре сказочной магии перед ними стояла человеческая женщина. Существо из плоти и крови, но исполненное дикого, какого-то чисто человеческого ведьмовства.

Но не только она лишилась привычного образа. Я успела отвести удар и прикрыть брата, но накатившая сила смыла с сменя glamour, оставив оскалившую зубы-иглы суть. Выцветшие серые волосы, бурлящие ночью глаза, заострившиеся черты. Тело, где нет ни плоти, ни крови, а лишь сущность, которую и магией-то назвать нельзя, потому что в человеческом языке просто нет слов, чтобы описать подобное. Тихо оседало в воздухе совиное перо.