Сестра Ноя

Еще неизвестно, кто кого в нашем тандеме будет учить, защищать и растить. Судя по всему, Павлик от родителей взял самое лучшее, он как бы встал на их плечи и оттуда, с высоты родительского опыта, со спокойствием мудреца взирает на окружающую жизнь и не раз еще научит меня чему-то хорошему и полезному. Ребенку гораздо проще отличить добро от зла — ангел ему помогает, а он послушно принимает голос совести чистой душой, незамутненным разумом. Так что, малыш, ты меня еще удивишь и не раз! А пока спи, мой мальчик, с тобой Господь, с тобой ангел, и мама, и я — мы не дадим тебя в обиду, мы тебя оградим своей любовью.

— Ты опять плакал? — спросил неслышно подошедший мальчик.

— А?.. Нет, Павлик, — сказал я, вытирая лицо ладонью, — это от радости.

— Чему ты радуешься?

— А тому, что мы вернулись домой; тому, что здесь так уютно и хорошо; тому, что у меня теперь есть ты…

— А у меня ты!.. — Прижался он к моему колену.

— Точно! Слушай, Павел Викторович, да мы с тобой счастливые парни, не так ли?

— Счастливые, да, — уверенно кивнул он большой головой с выпуклым затылком. — А где… прислуга?

— Боюсь, её нет и никогда тут не было.

— Странно. — Почесал он лоб. — А кто будет меня мыть, одевать, кормить, возить в машине?

— Мы с тобой и будем. Вместе.

— Разве так бывает?

— Еще как бывает. Вот увидишь, это очень даже просто.

— Тогда пойдем меня мыть.

— Пойдем.

— Кстати, — сказал я, когда поставил его под душ, — твой папа Виктор предложил мне прислугу, шофера и охрану. Так что если мы не справимся, можно нанять кучу народу для твоего обслуживания.

— Нет, пока не надо, — сказал мальчик, выпуская изо рта струю воды. — Ты справляешься.

— Спасибо за доверие, мой юный господин!

— Не стоит благодарности, Дарси… прости, Арсений!

— Вылезай из купели и давай драить зубы.

— Принеси, пожалуйста, жирафа — он в сумке, рядом с детской пастой.

— Давай завернем тебя в полотенце, и ты сам найдешь зверя в своем бауле.

Жирафом оказалась электрическая зубная щетка в виде оранжевого животного с длинной шеей, на конце которой вращалась круговая зубная щетка. Нужно будет ее повесить на стену и включить в розетку на подзарядку.

Завтрак прошел с меньшим количеством осложнений. Ребенок с удовольствием ел овсяную кашу «геркулес», бутерброд с итальянским сыром и пил обыкновенный английский чай с молоком. Пока он посещал туалет и овладевал санитарно-техническими шедеврами нашей промышленности, я погладил костюмчик и куртку. Быстро привел себя в порядок. И вот мы выходим во двор!

Конечно, первое, что мы сделали, сели на мою любимую скамейку, и я рассказал, как много с ней связано.

— Вот тут, где сейчас сидишь ты, сидела твоя семилетняя мама, а я — в общем, тут, где сижу. Мы разговаривали, как взрослые о погоде и видах на урожай… Потом вот сюда, — показал я на дорогу, — подъехала машина «волга», из нее вышел твой дедушка и подарил нам целый рубль серебром!

— Да знаю я! — засмеялся мальчик. — Мама сто раз рассказывала. А потом вы пошли в кафе, пили молоко с пенкой…

— Молочный коктейль.

— Да! И слушали итальянского мальчика…

— Робертино Лоретти.

— Ага, — кивнул он и вскочил: — так пошли в кафе, послушаем!

— Пошли! А что!..

Увы, на месте прежнего кафе «Молочное» сверкал зеркальными витринами дорогой ресторан и мы — что поделаешь! — пошли на берег реки. Я лишь рот открыл, чтобы рассказать о нашем «культовом месте», как Павлик подробно доложил о наших с Машей купаниях и даже о секретном месте в пещере обрыва. Он побежал вперед меня, доскакал до входа в пещеру и… замер. Подошел степенно и я. На расстеленном одеяле сидели Юра с Надей и смущенно улыбались.

— Как видишь, Арс, предугадать маршрут вашего путешествия было не трудно. Присаживайтесь.

— Павлик, это мой брат Юра, а это законная жена Надя.

— Очень приятно, — тряхнул головой в поклоне мальчик. — Мне называть вас дядя Юра и тетя Надя?

— Можно и так, — ответил брат.

— Вы тоже знаете мою маму?

— Конечно, Павлик, — смутился Юра. Надя все это время только молча кивала головой.

— А я понял, кто в нашей квартире убирался и приготовил обед, это вы, тетя Надя?

— Я, — кивнула она. — Вам понравилось?

— Очень! Вы хороший повар! А почему вы не живете с нами, если вы жена Арсения?

— Да, почему? — спросил я, пристально посмотрев Наде в глаза. — Или ты нас с Павликом разлюбила?

— Нет, что ты, что вы… — Замотала она головой. — Я всегда!.. Да…

— Тогда бери вещи и переезжай. А мы тебе поможем. Правда, мой мальчик?

— Конечно! С тетей Надей нам будет в сто раз веселей!

— Тогда остается разобраться вот с этим дядей, — кивнул я на Юру, — и все будет в полном порядке.

— А что с дядей Юрой? — спросил Павлик, прижимаясь к нему, как бы защищая от моей возможной агрессии.

— Дядя Юра, а правда, что с тобой? — спросил я брата.

— Арс, ты это… — проскрипел он чужим голосом, — ты прости меня, хорошо?

— Павлик, как ты думаешь, мы с тобой дядю Юру простим?

— Ага, — с готовностью кивнул мальчик. — А что он разбил? Как я, китайскую вазу за сто тыщь?

— Примерно, Павлуша, — прошептал брат, пряча глаза. — Но я эту… вазу… склеил и обратно поставил. Честно! Так вы меня простите?