Сестра (СИ)

Что за помойка этот Вьеж? А ведь, говорят, что самый крупный портовый город на западном берегу Алернии, огромного материка. Неужели тут все города такие? Не по размерам, а по грязи и вони? Нелла этого не знала. А, значит, не знала и Вика, которую подобной информацией снабдить не удосужились. Зато подарили многое другое. И очень ценное. В тех книгах, которые она когда-то в, теперь уже прошлой, жизни читала, это называлось суперплюшками.

— Не упади, — негромко сказала она Гнешу, когда тот подскользнулся и чуть не упал, торопясь к ней со свёртком, — Давай сюда.

Вика взяла протянутую ей одежду и невольно поморщилась. Она на миг даже засомневалась в достоверности доставшейся ей от Неллы памяти — кто мог платить за любовь с такой вонючкой?

Но тут же одёрнула себя — она не вправе судить девчонку, оставшуюся сиротой, да ещё и с младшим братом на руках. Нелле надо было на что-то жить, а порядки в этом мире простые, но суровые. Не можешь заработать на еду? — Помирай от голода. Не можешь заработать на одежду и кров? — Помирай от холода. Воровать? — Воруй. Но, если поймают, отрубят руки. Сначала. А в следующий раз — казнят. И казнят, порой, так, что, не знакомая до этого с Неллиной памятью Вика, раньше и представить себе в страшном кошмаре не могла.

Вот и выживала несчастная девчонка, как могла. Да ещё и за братом присматривала.

Кстати, о брате. Вика посмотрела на мальчишку. Никаких сестринских чувств она к нему не испытывала. Вика вообще не унаследовала от Неллы никаких чувств. Даже к тем уродам, которые истязали несчастную Неллу, она не испытывала ненависти. Презрение — да, омерзение — да, но не ненависть. Это были её личные чувства, возникшие от знания того, что те вытворяли. Но это было знание, словно после просмотра фильма или прочтения книги.

Вздохнув, она напялила на себя пропахшее потом и чем-то кислым платье, длиной, чуть ли не до лодыжек. Обуви, понятно, Неллин брат не принёс. Да и где её ему взять? Единственная пара деревянных башмаков, бОльшего, чем её нога размера, чтобы можно было зимой набивать их изнутри соломой, осталась в том подвале, где с ней так весело поразвлекались напившиеся аристократы.

— Пошли, — сказала она Гнешу и отправилась к таверне, где Нелла проживала вместе с братом последние два с лишним года, расплачиваясь за каморку половиной своих гонораров и оказывая услуги любви Тую, хозяину «Пустого причала», — Рот только закрой, — скомандовала она Гнешу, когда увидела, что тот хочет о чём-то с ней заговорить, но тут же смягчилась, — У себя поговорим.

Нелла этого не понимала, но Вика, порывшись в её памяти поняла, что, не погибни несчастная девушка от рук подонков, Половинка скоро её вместе с братом бы выгнал. Она ему явно приелась. Вика невольно передёрнула плечами — чем больше она осознавала КАК жила Нелла, тем больше ей хотелось сжечь здесь всё нахрен.

— Половинка ждёт тебя с деньгами, — встретил их Рудий, при входе в узкий коридор чёрного хода, — Надеется на тридцатку энн, как минимум. Он видел, в какую карету тебя зазвали.

— Видел? — усмехнулась Вика, — А, может, он догадался, что я оттуда могу не вернуться живой?

— Нелла, что, всё так плохо? — раб внимательно посмотрел ей в глаза, но то, что он там увидел, похоже, сильно его озадачило. Он мотнул головой, как буд-то бы стряхивая наваждение, — Может, тебе занять?

С этим пожилым рабом Туя у Неллы были приятельские отношения. Она часто доставала ему вино, сидр или брагу, зная, что даже если хозяин забьёт его до полусмерти, тот никогда не выдаст того, кто снабдил его выпивкой, а увечить или убивать Рудия Половинка не станет — тот был достаточно ценным работником. Вот только, алкоголиком.

Вообще-то, как теперь знала Вика, вино в этом мире пили почти все с самого детства, правда, сильно разбавленным. А те, кто победнее, так и вовсе, порой, скисшим чуть ли не до уксуса. Лично увидев и почувствовав царящую здесь антисанитарию, Вика факту такого тотального винопития теперь не удивлялась — антисептик здесь, хоть какой-то, был необходим. Но сильное запойное пьянство, естественно, не приветствовалось. Особенно, среди рабов

Рудий же, достаточно часто перебирал меру и давно бы окончательно спился, если бы не был рабом, и его каждая чрезмерная попойка не заканчивалась бы жестокой поркой, после которой он на короткое время начинал знать меру, но, затем, снова, или воровал спиртное из подвалов хозяина, или покупал через Неллу и, что называется, отрывался по полной.

Деньги у раба водились — как только Туй терял бдительность, так раб быстро находил себе подработку на стороне. Работа золотаря была весьма востребована, а возмущения Туя, что кто-то пользовался его рабом, временными работодателями Рудия игнорировались — деньги за работу заплачены, так в чём проблема? Нет, если бы Половинка был в нормальных отношениях с соседями по улице, то, вполне возможно, ему бы и удалось решить проблему со своим левачащим на стороне рабом, но Туй обладал скверным склочным характером и давно уже перессорился со всеми своим соседями, как близкими, так и не очень.