Сестра (СИ)

Всё действо много времени не занимало — максимум, четверть гонга, то есть, примерно, столько же, может, треть, часа. Нужно было только найти себе место внутри храма, постоять там, читая мысленно молитву Единому, текст которой Нелла, а значит, и Вика, знали назубок, попросить чего хочешь — хоть здоровья себе, родным или друзьям, хоть смерти или жутких мучений врагам — Единый, вобрав в себя ипостаси семи богов, в том числе, и бога мести, и богини смерти, был достаточно толерантен к любым просьбам. Затем, нужно было внести пожертвование — и тут была цветовая дифференциация штанов — в зависимости от величины пожертвования, прихожанин получал на левую кисть руки обвязку в виде тонкой полоски ткани или, даже, нити определённого цвета, которую не снимал до конца дня.

Вика, пожертвовав за себя и Гнеша целых две лиры, получила на запястья себе и брату верёвочки красного цвета. Что было очень круто — Нелла, кроме белых, самых дешёвых нитей, ни разу в жизни другим не обвязывалась. Теперь-то точно Единый будет на её стороне, решила Вика. Две лиры с двоих, каждый последний день недели, даже Шантоны себе не могли позволить.

— Пойдём там, — Вика показала Гнешу на свободное пространство в храмовом зале, которое толпа почему-то, словно, обтекала.

С Шантонами они потерялись сразу же после входа в храм, и сейчас Вика вовсе не стремилась их найти, а смотрела, как им с братом ловчее выбраться отсюда. Тут было не только тесно, но и душно, да ещё и пахли люди, скажем так, не очень приятно.

Уже пробившись к свободному пространству, она поняла причину такого положения. Здесь находились, судя по покрою одежды, трое молодых гленских дворян, причём, двое из них выглядели очень богато и явно принадлежали к высшей аристократии.

Двое из этих дворян на неё только глянули, впрочем, вполне благосклонно, и снова погрузились в свои молитвы, а вот третий, пожалуй самый из них богатый и важный, хоть и молодой, лет восемнадцати-девятнадцати, не больше, посмотрев на Вику, вдруг изумился, как буд-то бы увидел старую знакомую.

Вика судорожно кинулась в память Неллы. Нет, ничего, связанного с этим богатым и знатным красавчиком, там не было.

— Прекрасная незнакомка, — попытался заступить он ей дорогу, но она, на впитанных умениях, ловко его обошла, — Подожди, девушка. Не уходи. Я хочу кое-что у тебя спросить.

Вика увидела, как его спутники, вынырнув из своих молитв, с изумлением посмотрели на своего товарища. Да Вика и сама была удивлена не меньше. Нет, без всякой ложной скромности, она понимала, что добавив к красивому лицу и ладной фигурке Неллы глубину взгляда гораздо более образованной и умной девушки, новую приличную одежду и чистоту тела, она стала просто убойной штучкой, убойной настолько, что ей приходилось нарочно добавлять себе некоторой растрёпанности. Но. Но кто она? Простолюдинка. Сколько таких смазливеньких и ладненьких простолюдинок во Вьеже? Вот именно. Вагон, и ещё маленькая тележка вдобавок.

А это что за хлыщ? Явно из высшей аристократии — только любой из перстней на его руке стоит, пожалуй, дороже домишки тётушки Ламарии, который она сейчас снимает, вместе с Викиными рабами. И чего он привязался?

— Вы мне, благородный господин? — включила она дурочку, — Простите, если в чём-то провинилась перед вами.

— Да ни в чём ты не провинилась, — он попытался схватить её за руку, но опять поймал воздух и удивился, — Подожди меня, пожалуйста, — он достал монету, да не простую, а золотую, словно та курочка-ряба, в двадцать лир и протянул её дворянину победнее, — Пожертвуй от меня, Никар, я пойду уже. Рент, встретимся во дворце, — кивнул он другому аристократу и вновь потянул руку к Викиному локтю.

Она поняла, что, если и сейчас сработает асассином, то спалится прямо в центре храма, поэтому дала аристократу взять себя за локоть.

— Я с братиком. Нас мама ждёт, — пискнула она.

— Не бойся, ничего страшного с тобой не случится, — успокоил он её, мягко ведя к выходу, — Ещё ни одна девушка не жаловалась на виконта Картлайского. Дебор, — представился он, когда они оказались на улице, — Могу я узнать, как тебя зовут?

— Нелла, — тихо, как подобает обычной горожанке, облагодетельствованной вниманием высокородного аристократа, пролепетала Вика.

Кроме оценивающе-одобрительно-понимающих взглядов, которыми её проводили гленские дворяне, спутники Дебора, она теперь, стоя на площади перед храмом, чувствовала на себе большое количество взглядов осуждающих. Не дело вьежской девушке якшаться с гленцем, пусть и высокородным.

— Нелла, детка, ты идёшь домой?

Уважаемая Сана, появившаяся со своим безмолвным мужем из толпы, как чёрт из табакерки, внимательно оглядела аристократа, понимающе сощурилась и поджала губы.

Её эмоции Вика расшифровала как удовлетворение от узнавания, наконец-то, спонсора загадочной соседки и неодобрение, что этим спонсором оказался, пусть богатый и знатный аристократ, но гленец.

— Да, мы сейчас пойдём, — с облегчением сказала Вика, в кои-то веки, поблагодарив Единого за такую соседку. Наверное, две лиры, оставленные в храме подействовали.

А, нет. Не подействовали.