Сестра смерти - любовь (СИ)

Стараясь справиться с дрожью в руках, Елена взяла пергамент и развернула его. Почерк был незнакомым, но ведь Лидия никогда раньше не писала ей. Отойдя к окну – в комнате потемнело из-за надвигающейся грозы – он прочитала: «Елена, происходит что-то ужасное. Сегодня ночью умер Пифей. Ходят слухи, что его отравили. Перикл тоже в опасности, кто-то хочет заманить его в западню. Ты должна тайно покинуть Афины, мне нужна твоя помощь. Раб скажет, как это сделать».

Подписи не было.

Пергамент выпал из рук гетеры, она прижала их к груди, стремясь унять бешено бьющееся сердце. Раб подошел, поднял свиток и снова спрятал его на груди: – Госпожа велела передать, что сегодня на закате носилки будут ждать тебя у западного входа на агору. Только тебя, - подчеркнул он и, поклонившись, выскользнул из комнаты.

Елена молча проводила его взглядом, но через мгновенье крикнула Европе, в страхе съежившейся в углу: - Догони его! Скорее!

Девочка метнулась к двери, задев по пути табурет, упала, но тут же вскочила и вылетела из комнаты. Елена стояла неподвижно, все также прижав руки к груди, и не сводила глаз с открытой двери. Шаги Европы протарахтели вниз по лестнице, затихли, короткая тишина. Опять шаги, но уже медленнее, и девочка появилась в дверях, потерянно глядя на Елену: - Исчез…

Елена обессилено опустилась на ложе. Повизгивание Каро, на которую она села, привело ее в чувство: - Иди сюда, Европа, не надо бояться. Сядь рядом со мной. Девочка подбежала к ней и села рядом, крепко обхватив ее руками. Ее била дрожь, и Елена почувствовала, как такая же дрожь начала сотрясать и ее тело.

- Что было в этом письме, госпожа?

Елена не отвечала, собираясь мыслями. Периклу угрожает опасность, значит, она должна сделать все, чтобы его спасти. Она пойдет на все. Но прежде надо прекратить метаться, как испуганная курица, и все обдумать.

Сдвинув брови, гетера серьезно посмотрела на девочку: - Европа, ты уже большая и должна помогать мне. Девочка закивала головой, но Елена сжала ей руку, не давая заговорить. – Наш друг в опасности. Сегодня вечером мне, возможно, придется уехать на несколько дней. – А я? – горестно воскликнула девочка. – А ты останешься дома. Если Перикл придет сюда, ты расскажешь ему все, что произошло. Ты скажешь, что я получила письмо от Лидии и отправилась к ней.

Европе очень не хотелось, чтобы госпожа уезжала, и она робко сказала:

- Может быть, господин Пифей сможет нам помочь?

Елена с такой силой сжала ей руку, что девочка взвизгнула от боли. Но Елена не расслышала ее крика. Только сейчас она осознала то, что в письме говорилось о Пифее.

Пифей мертв, отравлен! Возможно ли это? Все это просто кошмарный сон, наваждение! За что боги так ополчились на нее?

Но, помня о своем решении, Елена не позволила панике вновь овладеть ее душой.

- Европа, - велела она притихшей девочке, - пусть Келос придет сюда.

Через несколько мгновений великан-раб уже стоял перед ней. – Ты пойдешь сейчас к дому Пифея и постараешься осторожно узнать, что там происходит. Но только осторожно, Келос, быть может, моя жизнь зависит от этого.

Раб серьезно посмотрел на свою хозяйку: - Не волнуйся, госпожа, я все сделаю. Он ушел, а Елене осталось только ждать.

Но ожидание было хуже всего. За окном ворчал гром, а гроза все не начиналась. Тяжелые тучи повисли над землей, придавив, спрессовав воздух, каждый вдох давался с трудом.

Чтобы отвлечься. Елена велела Европе собрать небольшую дорожную корзинку и сама заходила по комнате, помогая ей. Но все внимание ее было поглощено звуками, доносившимися с улицы. Сердце замирало от шума шагов у дома и начинало бешено биться, когда прохожий удалялся.

Наконец, вернулся Келос. Он выглядел встревоженным.

– Рассказывай, - Елена заставила себя спокойно произнести это короткое слово.

- У дома господина выставлена стража, и туда никого не пускают. Но мне удалось поговорить с его брадобреем. Господин вернулся вчера домой нездоровым, а к ночи почувствовал себя совсем худо. Врача позвали, но было уже поздно, ничего нельзя было сделать. Он умер к утру, ужасно мучился, говорят.

Движением руки Елена отпустила раба. Боль потери завладела ею целиком. Она проклята, конечно, проклята! Все, кто любят ее, умирают страшной смертью. Но вновь страх за любимого отрезвил ее. Потом, потом, когда она найдет Перикла, они вместе оплачут дорогого друга, а сейчас она должна думать только о том, как помочь своему возлюбленному.

Дождь так и не пошел, но тучи по-прежнему затягивали все небо. Одинокому лучу заходящего солнца все же удалось прорваться сквозь свинцовую преграду, и он, озарив тревожным красным светом комнату гетеры, напомнил ей, что пора идти.

Она надела простую тунику, закуталась с головы до ног в темный гиматий, взяла в руки сумку. Глядя не ее сборы. Европа плакала навзрыд: – Куда ты пойдешь одна, госпожа? Если ты не хочешь взять меня, возьми хотя бы Келоса, он сможет защитить тебя. Если с тобой что-нибудь случится, я умру!

Елена с нежностью поцеловала девочку в лоб и отерла ей слезы: - Возьми себя в руки, малышка, и помни, что я тебе велела.