Сестра смерти - любовь (СИ)

Комната, куда вошла гетера, освещалась масляным светильником, стоящем на табурете у ложа, на котором лежала Лидия. Она лежала неподвижно, укрытая до подбородка темным покрывалом, глаза ее были закрыты. На мгновение Елене показалось, что эта женщина уже мертва. Но стоило ей подойти к ложу, как глаза Лидии открылись и так яростно уставились в лицо гетере, что та отпрянула. Пересохшие губы умирающей с трудом разомкнулись, но голос был полон такой же яростной силы, как и взгляд.

- Не знаю, какие боги хранят тебя. Я молилась всем, чтобы они помогли мне уничтожить тебя. И вот я умираю, а ты…. Ну что ж, я старалась. Если бы не этот безумец Геронт, не его страсть к тебе, я давно бы отправила тебя в Эреб.

Ошеломленная ненавистью, звучавшей в голосе умирающей, Елена смогла только спросить: - Но почему…?

- Почему? Ты еще спрашиваешь! Ты отняла у меня мужа. Я так любила его, он был смыслом моей жизни! Он тоже любил меня, по-своему, не так, как я, но любил. Пока не появилась ты…. Какая пытка это была – ждать дома на пустом ложе и знать, что он у тебя!

Пальцы Лидии судорожно зашевелились, комкая покрывало. Она крепко вцепилась в него, пытаясь усилием воли удержать уходящую жизнь.

- Даже мертвого ты отняла его у меня. Скоро я увижу его, а он… он с презрением отвернется от меня!

Рыдание вырвалось из уст Лидии, и вместе с ним ушла жизнь. Не в силах двинуться, Елена смотрела в лицо умершей. Запавшие глаза, обведенные кругами, скорбно сжатые губы говорили о большом страдании. Елена вспомнила слова Пифея: - Постарайся быть милосердной – и заплакала от жалости к той, которая так хотела уничтожить ее.

…Прошло два дня, в течение которых Елене не удалось повидаться с Пифеем. Перикл привез ее домой и сдал на руки чуть не сошедшей с ума от радости Европе. Вместе с хозяйкой была привезена и Каро, благополучно избежавшая неприятностей благодаря заботам домоправителя Геронта. Елена отсыпалась и приходила в себя после перенесенного потрясения. Она понимала, что для душевного спокойствия ей нужно поскорее забыть эти страшные дни, но неразгаданные тайны по-прежнему тревожили ее мысли и возвращали к произошедшему.

И вот, наконец, сегодня Пифей дал знать, что придет на закате.

Лучи заходящего солнца косо пронизывали комнату, освещая Елену и Пифея, сидевших друг против друга. После положенных приветствий и предложенного угощения, от которого Пифей отказался, Елена замолчала, вопросительно глядя на философа. Пифей тоже смотрел на нее, с грустью отмечая про себя бледность милого лица.

Однако он улыбнулся, скрывая свою печаль: - Я знаю все твои вопросы, дорогая. Прости, что так долго заставлял тебя ждать. Я должен был отчитаться перед Советом. Мне дали еще одно поручение, и эти дни я готовился к отъезду. Сегодня после полуночи я уезжаю. Я здесь, чтобы все тебе объяснить.

- Да, пожалуйста! – воскликнула Елена. – Иначе я никогда не смогу забыть весь этот ужас.

- Ты знаешь теперь, кто стоял за всем этим. Лидия убила своего мужа из ревности. Она сделала это так хитро, что мы, пожалуй, никогда бы не догадались об этом, если бы она не попыталась тем же образом отравит и тебя.

- Отравить меня? – переспросила Елена, недоуменно глядя на философа.

- Да, - подтвердил философ. – Ты помнишь тот футляр со стихами, который тебе привез гонец, якобы от Клеонта? Помнишь, как я поранил палец, открывая его? Слава всемогущим богам, что я первый взял его в руки! На этом футляре был шип, пропитанный ядом. Этим же ядом она убила себя, когда все ее планы сорвались. Я очень скоро почувствовал его действие. К счастью, я всегда ношу с собой противоядие, и оно не раз выручало меня. Я сразу выпил его, выйдя от тебя. Но мне стало совсем плохо, когда я вернулся домой – яд был слишком силен. Пришлось применить и другие средства. Но случай был удобный. Я понял, что если я объявлю себя умершим, то смогу действовать гораздо свободнее.

- Если бы ты знал, сколько горя причинило мне известие о твоей смерти, - вздохнула Елена.

Пифей взял ее руку и нежно пожал. – Прости. Но мне приятно об этом слышать – значит, я дорог тебе.

Елена промолчала, в свою очередь пожав его руку. Для того, чтобы почувствовать, как они нужны друг другу, не нужно было слов.

Слегка помедлив, чтобы справиться с нахлынувшими чувствами, Пифей продолжал: - Как только мне стало лучше и способность думать вернулась ко мне, я сразу понял, что Андроника отравили таким же способом. Я вспомнил царапину на его руке – помнишь, мы видели ее, когда приходили прощаться? Перикл сказал, что Лидия отправила носилки и слуг в имение. Это выглядело, как попытка спрятать улики - значит, она имела к этому отношение. Я отправился туда и осмотрел эти носилки. На одном из подлокотников кресла я нашел след – туда действительно втыкали что-то острое. Мне удалось поговорить со слугами. В ту ночь Лидия выходила из дома. Я думаю, что она побывала у тебя, дорогая.

- У меня?! – ошеломленно переспросила Елена. – Невозможно!

- Помнишь закутанную в черное женщину, которая так напугала Европу? Я думаю, что это была она.

- Но Европе она показалась огромной…