Сестра тени

– Сколько лет было вашей жене, когда она умерла? – спросила я осторожно, чувствуя, что мне нужно обязательно затронуть эту больную тему и постараться искупить свою вину за вчерашнее бездушие.

– Двадцать девять. Мы были счастливы с ней.

– Моя сестра недавно потеряла своего жениха. Погиб во время парусных гонок. Самое ужасное, что эта трагедия случилась вскоре после смерти нашего отца. Так что вы правы. Жизнь действительно очень жестокая штука, – выпалила я на одном дыхании, сама удивляясь тому, что могу говорить так долго. Прямо покаяние какое-то.

– Можно только посочувствовать вашей сестре. Никому бы я не пожелал таких тяжких испытаний: потерять практически одновременно любимого человека и отца. – Мышь тяжело вздохнул. – Однако вернемся к прошлому. Так у вас уже есть какие-то дельные мысли на предмет того, каким образом вы можете быть связаны с нашей семьей?

– Никаких мыслей.

– Что?! Вы это серьезно? То есть вы хотите сказать, что провели целых три дня в Хай-Уилд и даже не попытались перетряхнуть все шкафы в поисках семейных скелетов?

– Нет. То есть я…

Я почувствовала, как краска стыда ударила мне в лицо. Мышь так трудно понять. То ли он говорит серьезно, то ли откровенно подшучивает надо мной.

– Ну, знаете ли… На вашем месте я бы тут прошерстил все подряд. А вдруг вам бы удалось отыскать эту самую связь с нашим семейством? А вдруг вы захотите потом претендовать на солидную долю фамильного наследства, а? Впрочем, на данный момент вам светит лишь одно: мы можем включить вас на правах родственницы в нашу общую петицию об объявлении всех нас банкротами.

– Никаких обысков в вашем доме я не устраивала. Да и деньги мне ваши не нужны. Я и сама небедная! – воскликнула я с обидой в голосе.

– Рад за вас! Безмерно рад. К слову говоря, Стар, я ведь просто подшучиваю над вами.

– Ну и шуточки же у вас!

В эту минуту я его почти ненавидела. Надо же! Он снова прочитал мои мысли.

– Честное слово, не обижайтесь. Понимаю, мой юмор немного тяжеловат для восприятия, но я действительно всего лишь шутил. Такой у меня своеобразный механизм самозащиты. N’est-ce pas, как говорят французы. Не так ли? Словом, это мой метод не давать людям расслабляться. Всем нам надо время от времени прибегать к мерам самозащиты, не так ли? Да вы на себя взгляните. Вы ведь очень скрытный человек. Лишь изредка мне кажется, что я догадываюсь, о чем вы думаете, по выражению этих ваших бездонных голубых глазок… Но чаще всего ваши мысли невозможно прочитать.

Я тут же отвела свои глаза в сторону, что вызвало у него новый смешок. Он снова приложился к пиву.

– Но, если честно, – продолжил Мышь, отхлебнув из бутылки пиво, – я вполне серьезно надеялся на то, что вам здесь удастся отыскать нечто такое, что ускользало от моего внимания долгие, долгие годы.

– И что же именно от вас ускользало?

– Как вы уже имели возможность убедиться сами, Флора Макникол вела дневники самым прилежным образом на протяжении всей своей жизни. Эти дневниковые тетради, сорок или пятьдесят штук, долгие годы стояли на книжной полке в кабинете нашего дома на ферме. Отец в свое время нашел их в сундуке на чердаке, когда наводил там порядок после смерти своих родителей. Вот так он совершенно случайно узнал об этой… аномалии, о которой поведал мне уже на смертном одре.

– Что за «аномалия»?

– Речь идет о наследстве… Когда в сороковые годы прошлого века усадьба Хай-Уилд была поделена на части. Если объяснять все проще, то отец полагал, что наша ветвь, то есть Форбсы, оказалась в проигрыше в результате всех этих манипуляций. Иными словами, нас обманули при дележе имущества.

– Понятно.

– Естественно, когда я стал заниматься изучением нашей семейной истории, то снял с полки эти дневники и принялся читать их. Но тут случилась одна досадная заминка. Все дневники Флоры, начиная с 1910 года, отсутствуют. Я хорошо помню, Стар, что изначально этих тетрадей было действительно намного больше, чем сегодня. Тогда они занимали целых две полки, а сейчас и одна полка заставлена не до конца. – Мышь недоуменно пожал плечами. – Проблема в том, что, вполне возможно, именно эти пропущенные годы и хранят в себе доказательства, подтверждающие правоту теории отца. Не то чтобы я собирался что-то там предпринимать кардинальное в этой связи, нет! Но хотелось бы знать всю правду до конца, такой, какая она есть.

– Я вас понимаю.

– Кстати, вы фигурку свою нашли?

– Нашла, – ответила я, решив, что врать и дальше просто бессмысленно.

– Я так и думал. Можно взглянуть?

Я сунула руку в карман своих джинсов и извлекла оттуда коробочку.

– Вот! – Я подвинула коробочку к нему через стол.

Он с самым серьезным видом открыл ее, затем полез в нагрудный карман рубашки за очками, нацепил их на нос и принялся внимательно разглядывать фигурку со всех сторон.

– Да-да-да, – пробормотал он неопределенно, снимая очки. – Можно позаимствовать ее у вас на недельку?

– Зачем?

– Хочу удостовериться в ее аутентичности.

– Я не вполне…

– Вы мне не доверяете, Стар?

– Доверяю, но…